Здешние условия диктовали подобную необходимость. В городе были свободные дома, но они предназначались молодоженам. Никто не позволит использовать их для обычного блуда. А других мест для встреч влюбленных в Херсоне просто нет: ни сеновалов, ни надежных укрытий.
– Мне надо подумать, – хотел сказать Фролов, но вовремя прикусил язык.
Такой ответ может обидеть Любу. Она, хотя и в завуалированной форме, дала понять, что готова к совместной жизни. Будь иначе, не стало бы упоминать про подружку. Просто тихо спровадила бы его восвояси, а назавтра сделала вид, что между ними ничего не было. Да и чего думать-то? Лучше Любы он в городе точно никого не найдет, а молодому парню, уже вкусившему прелести интимной жизни, тяжело обходиться без женщин. В этом Валерий успел убедиться, хотя прожил в Херсоне всего ничего. От спермотоксикоза не умер, но в списке тягот местной жизни отсутствие женской ласки стояло на втором месте после опасности умереть.
– Если ты согласна, присмотрим домик под семейное гнездышко, – сказал он.
Вместо ответа Люба его поцеловала и глянула в окно:
– Стемнело. Надо хотя бы одеться, а то соседка вот-вот явится.
Втроем с пришедшей соседкой они допили остатки вина, после чего Фролов раскланялся. Он вышел на улицу, повернул к своему дому, и тут из-за строений нарисовался какой-то тип, целеустремленно двинувшийся к Валерию:
– Слышь, урод, ты че забыл у Любаши?
Говорил тип зло, взвинчивая себя перед задуманной им дракой. Фролов окинул его быстрым взглядом. Средней комплекции, чуть ниже Валерия ростом, примерно одного с ним возраста. Если парень не занимался единоборствами или не был записным уличным драчуном, он зря нарывается.
– Не твое дело, козел, – вызывающе ответил Фролов.
Молодой человек охотно повелся на провокацию.
– Ах ты, сука! – заверещал он, срываясь на фальцет.
Вот не надо было ему этого говорить. Вообще не надо было ничего говорить, а молча действовать. Бить первым. Но он любезно предоставил эту возможность Фролову. Да еще увлекся собственной декламацией. Нет, не боец, явно не боец.
Валерий резко выбросил руку, вкладывая в удар вес своего не самого маленького тела. Парень успел уклониться, но только самую малость, и боковой в челюсть со своей задачей в основном справился. Не отключил противника намертво, но одарил легким нокдауном. Задира «поплыл», его заметно пошатывало. В таком состоянии он мог бы отбиться разве что от дошкольника. Фролов, не страдая излишним гуманизмом, ткнул его кулаком в живот, а когда того скрючило от боли, врезал от души по любезно подставленной шее. Парень рухнул на вытоптанную траву и затих. Валерий спокойно зашагал по освободившейся дороге к дому.
А там его уже ждали… Можно только удивляться загадочным вывертам человеческой психики. В Херсоне постоянно гибли люди, но каждое из этих трагических событий оставалось незамеченным большинством горожан. О романе Фролова, похоже, не судачил только ленивый. Ну ладно незадачливый ревнивец. Он, скорее всего, имел на Любу свои виды, ему вроде полагалось знать о ее жизненных перипетиях. Но вот откуда об этом стало известно соседу Валерия?
– От Любаши? – поинтересовался Семен, явно только для того, чтобы начать разговор.
– А ты откуда знаешь? – удивился Фролов.
– Как откуда? Я твой сосед или так, погулять сюда зашел? А городок наш, как рентгеном просвечивается, тут член в бабе не утаишь, – Семен громко заржал над собственной солдафонской шуточкой.
