– Да, видите! Вот. – Эля протянула ей телефон с открытой историей обращений на сайт поиска. – Его портреты, а это – описания видений. И фото. – Передвинув пакет на локоть, она вытащила фоторамку. – Я рассказываю об этом самом моменте.
Взгляд женщины скользнул с ее телефона на фотографию.
– Я бы не причинила ему вреда, – нетерпеливо добавила она. – Наоборот, я читала, что пробуждение связи ускоряет процесс выздоровления. Врачи со всего мира уже давно говорят об этом. Позовите санитаров, если нужно, пусть они меня сопровождают…
– Оксана, привезли пакет в шестьсот первую? – перебил ее мужской голос.
К стойке подошел невысокий мужчина с оливковой кожей и мелкими темными кудрями, в которых проглядывали седые пряди. К его медицинской форме под белым халатом был приколот красный деревянный значок в форме человеческого сердца.
– Соня написала, волнуется. Она отправила сюда помощницу, давно должны были приехать.
– Это я! – воскликнула Эля, не дав медсестре открыть рот. Она была уверена, что речь шла о ней. – Вот его подарок, но я обязана сама увидеть Александра.
– Ох ты, – врач смерил ее изумленным взглядом и беззлобно поинтересовался: – Так уж и обязана?
– Он моя родственная душа, – твердо сказала она, осознавая, что мечтала произнести эти слова с самого детства, с того дня, как узнала о существовании любви предназначенной. Но ей и в голову не могло прийти, что это придется делать в одной из тех больниц, куда привозили людей с самыми серьезными травмами. – Видите мои рисунки? Если я коснусь его, это станет ясно всем.
Мужчина растерянно моргнул и опустил взгляд на телефон, а затем всмотрелся в ее лицо, словно оценивая степень искренности.
– В последний раз такое у нас случалось несколько месяцев назад. Ангелина, верно? Соня произносила ваше имя пару раз.
Эля кивнула в ответ, слишком возбужденная, чтобы говорить, и спрятала телефон и фотографию.
– Оксана, дай-ка термометр. – Он приставил его к лбу Эли и удовлетворенно кивнул, услышав короткий писк. – Жалобы на самочувствие есть? Насморк, кашель? Горло? Слабость?
– Нет.
Он отвел ее в сторону от стойки регистратуры и сказал, понизив голос:
– Если хотите попасть к Саше, то должны поклясться, не меньше, что абсолютно здоровы и в последние несколько дней не контактировали с больными.
– Да, конечно. Так вы мне поможете?
Ответом ей был еще один внимательный взгляд.
– Сперва я хотел бы узнать еще кое-что. Когда-то Саша занес в базу электронных документов несколько видений.
Эля понимала, куда он клонит. Среди одиночек это была распространенная практика как раз на случай подобных происшествий.
– При поступлении пациента без родственной души мы можем получить к ним доступ. Не помните случайно, какого цвета у вас был школьный рюкзак примерно десять лет назад?
Выбор видения, равно и как отличная память врача, у которого наверняка были десятки пациентов, удивляли, но она ответила не задумываясь.
– С седьмого по одиннадцатый класс рюкзак у меня был один. Лиловый с узором из звездочек, с металлическим брелоком на переднем кармане.
– А на музыкальных инструментах играть умеете?
– Да, на фортепиано.
– Бывали ли на катке на Красной площади?
– Я не умею кататься, так что всегда прихожу туда только за горячим шоколадом.
Судя по впечатленному кивку, проверку она прошла. Но облегчение длилось всего несколько мгновений, пока ее собеседник снова не открыл рот.
