– Охарактеризуйте его?
– Док, а ты что сам не в курсе, что там происходило?
– Я занимаюсь пациентами, а не научными исследованиями. Так что, извольте.
– Ну, хорошо. Возможно, ты и действительно не в курсе, – вздохнул пациент.
После чего бородач вытер губы. Выпрямив спину, он прокрутил головой вокруг из стороны в сторону, разминая шею, раздался хруст.
– О, – выдохнул он. – Как хорошо размять шею. Засиделся уже.
Доктор ждал ответ.
– Ступор! – сказал Перек. – Одним словом – ступор! Вот как можно охарактеризовать это.
Этьен вновь, что-то записал у себя на бумаге.
– Точно, я припоминаю, что читал записи этого доктора, – добавил Дмитрий. – Но я читал лишь его итоговый отчёт. Теперь понятно кого он допрашивал. Но я как-то не принял во внимание его работу, к тому же, там был частичный перевод с французского. Я сейчас припоминаю, что там было очень много терминов. На мой взгляд, так настоящий учёный не стал бы писать. И мне показалось, что это отчёт недалекого человека.
– Значит, не зря мой отец его донимал с вопросами о его мировосприятии, – улыбнулся Яцек.
– Давайте досмотрим, – прошептал Василий. – Тут не так много и осталось, – указывая на проектор.
– Да, ты прав, умолкаю, – согласился брат.
– Когда я шёл по коридору, внезапно ощутил странные вибрации в своей голове. Какой-то резонирующий гул. Мне показалось, что кровеносные сосуды стали пульсировать в моих ушах. Ну, ты знаешь, когда включаешь телевизор без настроенных каналов, он начинает шуметь, забивая все частоты. Этот гул был подобный белому шуму. Я задумался, а не был ли он ещё раньше, после того, как я въехал на территорию виноградных угодий. С одной стороны он казался обыденным и привычным, а с другой стороны ужасным и невыносимым. Он явно усилился. Мне даже стало казаться, что кошка вцепилась в мой мозг мелкими коготками. И неспешно, проводя своими лапами, медленно нашептывает чужие мысли, – говорил Перек, вертя головой. – Жуть неописуемая.
– Боже, как он точно описал это состояние, – с восхищением выдохнул Пенкин старший. – Простите, молчу, молчу.
– Я шёл по коридору, и чем ближе приближался к центральной лаборатории, тем чаще мне попадались люди. Наверно вы спросите меня, с чего я взял, что в винограднике есть лаборатория. Наверно мне это сказали кошки.
– Кошки?
– Да, ну или какие-то голоса. Что до людей, которые попадались мне на пути, так они все были в состоянии ступора. У некоторых даже заметно текли слюни, иногда попадались люди с дергающимися конечностями. Это выглядело крайне ужасно, странно и пугающе. У одной девушки бежали слезы, это меня ещё больше насторожило. Чувствовалось, что это происходит против их воли, да это было и так понятно, ощущался ужас в их глазах. Но больше всего мне запомнился парень, застывший у аппарата с содовой. Бедолага промочил штаны до самого пола. И судя по запаху, это был ещё и понос. В том месте ароматы пребывали чересчур ужасные. Я пробежал по коридору, как можно быстрее.
Доктор продолжал делать заметки.
– В голове становилось шумно. Мысли внезапно становились сложными и не понятными. Будто не моими. Наконец, я дошёл до большой лаборатории. На удивление двери там были выломаны. Уже на входе в таком же ступоре, дорогу перегородили стоящие солдаты с автоматами. Я поначалу испугался, – наливая воду в стакан. – Потом мне показалось, что это вообще манекены. Чёрт, а ведь это были живые люди, – делая несколько глотков воды. – Возможно то, что повлияла на всех в пределах этого сооружения, взволновало военную охрану, но в итоге они стали частью этого же. Пробираясь через людей с оружием я наконец вошёл в центральную лабораторию.
