– Моего друга похитили, мне дорога каждая секунда, прошу тебя, – последние два слова были настолько непривычны Рику, что он выплюнул их как можно быстрее будто во рту у него был скомканный кусок бумаги.
– Кто похитил? Уж не тот ли засранец, который скупил здесь заводскую землицу? – осведомился водитель.
– Он самый, чертов ублюдок ставит на нем свои гребаные эксперименты! – воскликнул Рик и понял, что угодил в цель: в глазах водителя появилось понимание, он махнул бритой головой в направление кресла:
– Запрыгивай, давай. Не люблю вас, заводских пьянчуг, но еще больше не терплю богатых засранцев, что наживаются на чужом горе. Куда ехать – то?
– К ферме Грязевого Гарри.
– Путь не близкий, но за пару часов доберемся, если бензин не кончится.
Рик плюхнулся на порванное рыжее сиденье, мотор, чихнув несколько раз, наконец, завелся, и автобус тронулся. Из города они выехали в полном молчании, по пути не встретив ни души. Едва они выехали за городскую черту, как солнце, до этого момента спрятанное за серым завесом облаков, превратилось в немилосердный палящий огненный шар, а пустошь, поросшая редким кустарник вокруг дороги, стала напоминать раскаленную до красна сковородку.
Старый негр вытер со лба пот, струящийся крупными каплями, и извлек из бардачка недопитую бутылку виски. Жадно глотая прямо из горла огненную воду, он искоса посматривал за дорогой. Рик завороженно смотрел, как коричневато-желтая жидкость медленно, но неотвратимо уменьшается в объемах. Он почти месяц не прикасался к спиртному. Жажда, гораздо более сильная, чем жажда обезвоживания преследовала его. Заметив взгляд Рика, негр протянул ему бутыль, жидкости в которой оставалось всего на пару глотков. Мучительная борьба длилась всего пару секунд, затем Рик резко отвернулся в окно, сделав вид, что обозревает скучный и пустой пейзаж за окном. Водитель пожал плечами и быстрым залпом допил остатки виски, выбросив пустую бутыль на дорогу.
Спустя полчаса солнце, словно насмехаясь над путниками поднялось еще выше. Негр, проклиная полуденную жару, принялся обшаривать руками содержимое бардачка в надежде отыскать нетронутую бутыль спиртного. Но к несчастью для него неприкосновенный запас виски кончился. Рик откинулся на заднюю спинку кресла, больше жажды его донимал только голод. Жалкие запасы еды на дорогу, состоящие из развалившихся кусков ржаного хлеба и тонких ломтиков кровяной колбасы уже давно сгинули в его желудке.
Лысая пустошь за окном тем временем сменилась желтушными полями горчицы, на которой в этих краях держалось все пищевое производство, начиная от соусов и заканчивая мукой. Даже воздух здесь казался пропитанным горчичной горечью. По разные стороны от дороги высились пугала в мешковатой рваной одежде, они отбрасывали длинные широкие тени на поля, которые якобы охраняли от воздушных вредителей. На самом деле птицы чувствовали себя здесь вполне вольготно, уничтожая новые посевы, строя гнезда в рваных дырах соломенных шляп пугал и справляя нужду на деревянные жерди. Внезапно одно из пугал в правом ряду соскочило с насеста и широкими шагами вышло на середину дороги.
– Че это за хрень! – завопил водитель, ударив по тормозам. Громогласный выстрел разорвал тишину и старый негр повалился на руль, с его лба густой струей стекала кровь. Автобус завизжал и вильнул вправо, он проехал еще несколько метров по горчичному полю, пока Рик, поначалу оторопевший от такого внезапного вмешательства, не вдавил педаль тормоза в пол, с трудом дотянувшись до нее ботинком левой ноги.
