Мир юных - страница 28

Большое прямоугольное помещение с деревянным павильоном посредине. Вдоль стен – тысячи великанских регистрационных журналов.

Джефферсон. Вот так искали книги в докомпьютерную эпоху. Находишь нужное тебе название в одном из этих толстых каталогов, пишешь его номер на маленькой синей карточке. Карточку отдаешь библиотекарю, а тот кладет ее в стопку с другими карточками и – в специальную капсулу, которая движется по пневмопроводу.

Я. Угу.

Джефферсон. Пневмопровод – от греческого слова «pneuma», дыхание.

Я. Угу.

Джефф тушуется.

Какой же он ботаник, просто прелесть. И краснеет, как девица.

Джефферсон один за другим вытаскивает с полок каталоги. Нужный журнал никак не попадается. Я разглядываю зал и поражаюсь чистоте. Ни пылинки!

Я читала, что пыль – это в основном частички человеческой кожи. Может, поэтому тут… Нет людей – нет пыли?

Джефферсон. Пойдем.

Он входит в дверь напротив той, через которую мы вошли. Над ней золотыми буквами выведено:

«Хорошая книга – драгоценный жизненный сок творческого духа, набальзамированный и сохраненный как сокровище для грядущих поколений»

Топаю за Джефферсоном через небольшой холл…

…и попадаю в самый прекрасный зал на свете.

Представьте себе пещеру из дерева и мрамора. Высокие арочные окна с металлическими балконами. Потолок – закатное небо с серо-розовыми облаками в коричневато-золотой резной рамке. На цепях, как перевернутые вверх ногами торты, висят гигантские люстры с лампочками в несколько ярусов. Бесконечные ряды длинных столов из дерева медового цвета; на них – золотые лампы. Посредине этого супервысокого, суперширокого пространства – маленький киоск, будто пограничная будка.

Я. Твою ж мать…

Джефферсон. Ш-ш-ш. (Улыбается.) Нельзя ругаться в библиотеке.

Я улыбаюсь в ответ.

Джефферсон вдруг серьезнеет.

Джефферсон. М-м, Донна… (Будто собирается попросить меня о чем-то грандиозном и никак не может решиться.)

Я (с подозрением, заметив его странное поведение). Что?

Джефферсон. В общем… ты ведь знаешь, мы знакомы уже давным-давно…

Я. И?

Джефферсон. И вот. Я хочу. Сказать кое-что. (Подавился, что ли?)

Я. Ну так… типа выкладывай.

Джефферсон. В общем, дело такое. (Кашляет.) Донна, я тебя люблю. То есть влюблен в тебя. Не знаю, есть ли разница. Просто хотел сказать.

Ой-ей.

Ой-ей.

После моего признания в любви Донна сначала растерянно моргает. Потом у нее делается такое лицо, будто она решила, что я пошутил, и хочет рассмеяться.

– Серьезно? – спрашивает.

Конец ознакомительного фрагмента.