В этот день мы следили за посетителями вполглаза, давая им последнюю возможность порадоваться своей безнаказанностью. Завтрашний день будет началом новой битвы. Скорее всего, ее можно было бы назвать осадой. Ведь мы оборонялись, а они нападали. Эта мысль промелькнула в моей голове, и я решил ею поделиться:
– Послушай, Дуболес, а ты можешь быстро выращивать деревья?
– Смотря что ты имеешь в виду под понятием «быстро». Когда-то давным-давно я выращивал по одному кругу за ночь.
– Целый круг деревьев вокруг леса? – удивленно пробормотал я. – Извиняюсь за тавтологию.
– Тапкологию оставь при себе, но к чему ты это спросил? – заинтересовался Дуболес.
Я ответил вопросом на вопрос.
– А почему ты не продолжаешь увеличивать зону своих владений? Ведь за год можно ого-го как подвинуть нерадивых соседей!
– К сожалению, на данный момент это то расстояние, на котором я могу эффективно колдовать. Выращивать-то я могу, а вот уберечь – никак. Мне не хватает ни своих, ни животных сил для того, чтобы отбиться, и через несколько дней (а иногда и в этот же день) все деревья оказывались спиленными, а это ужасно грустно.
– Ты прав, но Трапезунд предложил правильную тактику, это хотя бы будет сдерживать вторжение на некоторое время, причем каждый день, – поддержал меня Ратибор.
– А это их не разозлит? – Теперь уже Дуболес проявлял осторожность.
– Может, и разозлит, но теперь у тебя есть мы! – сказал я немного самонадеянно.
– Мы, конечно, есть, но нам бы еще и луки раздобыть со стрелами, а то с мечами долго не набегаешься.
– А что такое лук, тем более со стрелами? Растут у меня здесь всякие растения, разные луковицы тоже есть, только чем они вам помогут? – Дуболес крайне удивился, но смело признал свою неосведомленность.
– А откуда ты знаешь о мечах? – Вопрос напрашивался сам собой, поэтому из меня он и выскочил.
– Да приходили ко мне всякие, и с мечами, и с топорами, даже с кувалдами, а вот луков что-то не припомню.
Ратибор начал объяснять технологию изготовления лука, а также его удобные размеры и способ действия. Когда дело касалось его любимой темы (то есть оружия), Ратибор преображался еще больше, чем обычно, особенно во время чего-нибудь захватывающего и интересного. Но на удивление Дуболес не проявлял ни нервозности, ни обеспокоенности, оставаясь таким же внимательным слушателем, как и час назад.
– Я попробую что-нибудь для вас сделать. А теперь перекусите и ложитесь спать, у нас начинаются трудные дни. Я уже и не припомню, когда вступал в серьезную потасовку.
Непонятные нотки послышались в его голосе, то ли грустные, то ли радостные. Честно говоря, не хотелось бы мне выступать против обладателя этого голоса. Так что очень даже хорошо, что я был на его стороне (хорошо для меня, конечно).
Посреди ночи я проснулся от непонятного света, бьющего прямо в глаза. Ратибор тоже не спал. Но я лишь мельком взглянул на него и тут же снова уставился на сверкающее облако, которое держалось над землей прямо перед Дуболесом. По всей поляне (а возможно, и по всему лесу) раздавалось гудение, не мелодичное, но иногда очень даже приятное. Дуболес своими огромными ветвями поддерживал облако не касаясь, как будто это был надувной шарик. Гудение постепенно перешло в тихий, но проникающий в самое сердце напев. Сопротивляться ему не было никаких сил, и мои веки закрылись сами собой.
Утро началось еще засветло, с непонятного прикосновения к плечу. Лишь проснувшись, я догадался, что это была ветка, которой Дуболес меня старательно расталкивал.
