Я уцепилась за веревку, и, шагая по стене, поползла вверх, делая паузы, чтобы отдышаться. Мышцы уже начали болеть.
Неожиданно за канат кто-то подергал снизу. Я решила не смотреть, иначе свалюсь на фиг.
Как только добралась до небольшого приступочка, и кое как встала на него, тогда и глянула вниз.
Геноид карабкалась с невероятной скоростью. Она быстро добралась до меня, неожиданно прыгнула в сторону, в темный угол, где кирпичная стена соприкасалась с рифленым железом ангара, и, не останавливаясь резво начала подниматься дальше, отталкиваясь от стального профнастила.
Ах вот как тут надо было делать.
Хотя повторить это я все равно не смогу.
Геноид оседлала неприступную стенку и неожиданно крикнула мне:
– Кидай канат.
Я протормозила пару секунд. Потом быстро смотала веревку снизу и подкинула.
Геноид поймала, натянула и быстро привязала к чему-то на вершине стены.
– Давай!
Я дернула пару раз, проверяя крепость, и полезла выше.
На последних метрах синеглазка подала руку и просто втащила наверх:
– Вниз будет проще.
Теперь нужно было прыгнуть вперед, в полете ухватиться за еще один канат, и подобно маятнику пролететь внизу через кольцо, вовремя успев отпустить руки.
Геноид уже почти начала полет, когда я заметила слабый отсвет в темноте.
– Мишень слева! – крикнула я.
Стрелять в нее, наверное, полагалось в полете. По крайней мере геноид так и сделала. Спрыгивая, она отшвырнула канат в мою сторону, так, что мне удалось его поймать без труда. Я пытаюсь повторить ее трюк с выстрелом в полете, но попадаю или нет не успеваю заметить.
– Спасибо, – вдруг слышу я после приземления.
Как будто она сама эту мишень не видела. Ни за что не поверю. Наверное, просто из вежливости сказала.
Дальше мы пошли вдвоем. Не могу сказать, что я ей хоть чем-то помогала. Скорее тормозила по страшному. Без меня геноид уже давно была бы на выходе, а тут ей приходилось тащить меня, подсаживать и помогать. Разве что стреляла по неподвижным мишеням и бегающим ботам я одна. Время на браслете неумолимо тикало. Я была уверена, что мы не успеем – оставалось менее минуты – и ужасно переживала. Получалось, что синтетическая девушка из-за меня и сама провалит тест.
Впереди грозно вращался барабан с торчащими из него резиновыми бревнами. Аглая то прошла его играючи, а я все не решалась.
–На счет «раз», – крикнула она, и подняла руку. – Три, два, раз!
Я помчалась вперед, что есть мочи, но чуть не успеваю. По ее второму сигналу пришлось перепрыгнуть через очередное бревно, в результате я не успела затормозить рядом с ней, пролетела мимо, уперлась руками в мягкую стенку и… вывалилась на траву.
–Пистолет то оставь, на пороге, – подсказала Аглая.
Я аккуратно положила оружие и, не веря тому, что произошло, обернулась.
Оказалось, что мы обе вышли через дверь в конце трассы.
– Нас, наверное, накажут. Так же нельзя, – выдохнула я.
Аглая подставила лицо солнцу, довольно, как кошка, зажмурилась и ответила:
– Только так и надо. Плох командир, который не думает о других. В бою твоя задача не быть лучше всех, а сделать так, чтобы выжило все подразделение. Суть трассы как раз в том, чтобы проходить ее командой. Этого никто не говорит курсантам, так как хороший будущий офицер должен догадаться сам. За отсутствие командной работы тут штрафуют. Смотри, – она показала на табло.
Там зажглось две цифры. У Аглаи красуется заветная недостижимая сотня. У меня 98. Все-таки пару раз я либо не заметила мишень, либо промазала.
