– Пиона, ну зачем ты так… У меня ведь еще один комплект остался…
– Да, но это не правильно! Они должны выдать два взамен испорченной!
Завхоз заметила меня и решила переключиться, а не отвечать.
– Что-то хочешь спросить?
– Мисс Льял… Я бы тоже хотела обычную форму. Так вышло, что у меня только парадная. Простите… – Тут же извинилась я. – Понимаю, что сейчас нет, но может, хоть заявку оставить?
Девушка благодарно посмотрела на меня, достала толстую тетрадь.
– Это можно. Какой у тебя размер, Лайонел?
Мне понравилось, что хоть она и узнала меня, но не стала говорить Сиротка. Пока я называла свои размеры, сестры рядом притихли и молчали, пока Льял не напомнила им, зачем они пришли:
– Вас тоже записать?
– А … Да! Да, запишите! – Произнесла Прим, не отрывая от меня взгляда.
– Через неделю привезут, девочки. А теперь идите, мне работать нужно.
Мы вышли в коридор. Сестры смотрели на меня не отрываясь, а я не знала, как мне поступить. Я надеялась, завтра выйти в нормальной одежде… Черноволосая девушка сзади спрыгнула с подоконника и подошла к нам. Я думала она что-то скажет, но незнакомка лишь фыркнула и прошла мимо, засунув руки в карманы мужских брюк. Отчаявшись, я обратилась к сестрам. Откажут – хуже не будет.
– Прим, верно? Я понимаю, это странно, но мы можем поменяться платьями?
Девушка замерла.
– Но … зачем это вам?
Сестра не дала договорить:
– Платье от Сиротки Лайонел? Прим, соглашайся! Ты же говорила, у тебя есть еще один комплект формы!
Не обращая внимания ни на кого, второкурсница затащила нас в пустую аудиторию, и мы переоделись. Черная юбка в пол была куда легче и проще чем платье, а в пиджаке были удобные карманы. Только блузку я оставила свою, которая была под платьем. Завязала волосы в узел и посмотрела в зеркало. Да, так даже похожа на студентку. Сумка дорогая и туфли, но это как-то переживу. Вдруг в кармане завибрировали часы.
– Спасибо! – я порывисто обняла сестер и выскочила прочь. Водитель хмуро посмотрел на меня, но одобрительно улыбнулся.
– Лорд Тревор сегодня ужинает не дома, мисс. Так что если ляжете пораньше спать, и пораньше уедете в академию, то он ничего не узнает. По крайне мере, утром и вечером.
***
Я любила оставаться одна. Никто не говорил что мне делать и куда идти, никто не требовал соответствовать какому-то образу. Можно было достать простую рубашку, забраться на кровать с альбомом в руках и рисовать. Это успокаивало, увлекало и позволяло думать.
Сегодня из под моего карандаша вышел разнородный по архитектуре корпус КАМРЕИ: старое крыло с витражами и высокими, острыми черепичными крышами, с потертыми временем рельефами жутких полулюдей-полузверей, предупреждающих о том, что будет с теми, кто не справится с магией. И новые, более лаконичные пристройки из светлого камня. В наше время студентов пугать уже не нужно было, поэтому из узоров то и дело встречался аметистовый соловей – символ академии.
Надо будет как-нибудь после, когда все устаканится, прийти туда с мольбертом и акварелью… Сквозь приоткрытую дверь донесся бой часов из гостиной, и я будто проснулась. Уже шесть вечера! Вот так всегда – стоит взять в руки альбом, как теряю счет времени. Надо будет теперь заводить свои часы, чтоб не увлекаться и успевать готовится к занятиями.
Дядя еще не приехал, так что я спустилась к ужину в рубашке и мягких брюках, наплевав на его вечное «будь как леди, Мира! Никогда не знаешь, кто тебя увидит!»
