для формирования сознания и отказаться от допущения первичности материи относительно сознания.
Другими словами, выходит, что вначале было «сознание» как духовный феномен, который никакой материи не принадлежал, ибо таковой не существовало. Как выходит и то, что в условиях проявления наукой неразумного сайентизма философия, претендующая на научный статус, должна была заявить о факте существования именно такого духовного протосознания, ибо появление сознания из бессознательной материи невозможно.
«Способно ли мышление достоверно познавать мир?» – такова «вторая сторона основного вопроса философии».
Обращают на себя внимание две особенности постановки данного вопроса. Во-первых, речь идет о мышлении, т. е. только о технической/ рассудочной составляющей сознания, а не о сознании в целом, которое включает в себя ещё и чувственную/духовно-нравственную компоненту, что позволяет отображать реальность во всей её духовно-материальной полноте, т. е. действительно достоверно. Во-вторых, в вопросе использован глагол несовершенного вида «познавать», что свидетельствует о неготовности философии диалектического материализма к постановке перфектной задачи познать мир, т. е. создать его цельную, непротиворечивую, законченную картину и, тем самым, акцентировать истину.
Спрашивается:
• Не умышленно ли осуществлена подмена сознания мышлением, чтобы предопределить материалистический подход в гносеологии и отказ от метафизических методов познания реальности?
• Так ли необходим человечеству ответ на вопрос, который не подразумевает действия совершённого и завершённого созданием адекватной картины Мироздания?
Подмена сознания мышлением в гносеологической части «основного вопроса философии» отчетливо демонстрирует тот факт, что философия диалектического материализма, будучи по определению мировоззренческой наукой, не стала таковой по сути и позволила науке в целом взирать на мир через призму искажения реальности посредством лишь констатации искусственного разделения сущего на «материю» и «дух», «физику» и «метафизику», «естественное» и «сверхъестественное» [21] без стремления увидеть за этим разделением органичное единство разного.
На примере диалектического материализма отчетливо видно, что философия, легко объяснив естественное как «то, что существует или происходит в природе, а не сделано или вызвано человеком» [22], почему-то не применила это определение к естественному миру, который включает и духовную компоненту. Таким образом, она фактически расписалась в неспособности или нежелании понять природу естественного для человека мира в контексте органичного единства Всего объективно существующего в Мироздании, познать законы и направленность развития этого сущего, увидеть обычную норму во всех явлениях действительности, включая духовные. А заодно она фактически узаконила употребление алогичного понятия «сверхъестественное» и, таким образом, создала серьезный барьер для осознания человеком своего органичного (внутренне присущего) единства со всем Мирозданием, чем воспрепятствовала познанию им истинной реальности бытия.
Противопоставив, по сути, различные виды мышления, в частности, диалектическое (исходя из «всеобщих законов развития») и метафизическое (исходя из неизменных, раз и навсегда данных «начал мира»), философия не попыталась в качестве инновационной всеобъемлющей
