Течение Бениных мыслей было прервано звонком в дверь. На пороге стояли два дюжих мужика со зверскими лицами, а за их спиной, на площадке перед домом – чёрный «линкольн» и джип такого же цвета. Не спрашивая разрешения у Бени, мужики обошли все комнаты, проверив их на наличие видеокамер и «жучков», и только после этого открылась дверь «линкольна», а из неё на свет божий появилась Памела Торрес и, помахав Бену рукой, направилась к дому.
Уже после того, как расположились в гостиной, Пэм объяснила причину своего визита:
– Бен, я пришла к выводу, что для специалиста вашего уровня унизительно пробираться в Овальный кабинет через кухню. Да ещё эта пицца…
– Я не в претензии, Пэм.
– Тем не менее, я приняла решение. Отныне мы будем встречаться здесь или в другом каком-то месте по вашему усмотрению
Беня выразил сомнение:
– На мой взгляд, такие встречи могут привлечь внимание прессы, информация дойдёт и до Москвы, а в этом случае я рискую утратить доверие своих информаторов. Одно дело за рюмкой водки беседовать с британским журналистом, и совсем другое, если выяснится, что я напрямую общаюсь с вице-президентом, по сути исполняя роль её советника или что-то в этом роде.
– Так что же делать?
Пэм была в растерянности, даже оглянулась на дверь, намереваясь встать и уйти, но тут у Бени возникла шальная мысль:
– А что, если представить всё так, будто мы тайные любовники?
Вице-президента аж подскочила на месте, в ужасе всплеснув руками:
– Вы с ума сошли! У меня семья, дети, хотя и не совсем мои. Что они подумают?
– Насколько я знаю, дети уже взрослые, должны понимать, что такое интересы национальной безопасности. Ну а муж, профессиональный юрист, тем более обязан, если он истинный американец.
Немного успокоившись, Пэм спросила:
– Неужели нет другого варианта?
Беня только пожал плечами, демонстрируя тем самым свою убеждённость в том, что адюльтера никак не избежать. Конечно, он не был уверен, что удастся заманить её в постель, но почему бы не попробовать, совместив приятное с полезным?
– Бен, но вы же совсем не в моём вкусе. Мне больше по душе худощавые, выше меня ростом…
На это возражение у Бени был готов ответ:
– Вкусы любого человека со временем меняются. Вот я на завтрак когда-то предпочитал овсянку, а теперь – только пара бутербродов с колбасой.
– Но может пострадать моя репутация в глазах избирателей.
– Не беспокойтесь, Пэм. Накануне следующих выборов я выступлю с заявлением, будто у нас были исключительно платонические отношения. Или что-нибудь ещё придумаю. Например, будто давал вам уроки русского языка – это может пригодиться, когда русские наконец-то поднимут кверху лапки и вы отправитесь в Россию, чтобы продвигать американскую демократию на восток.
Пэм сдалась только после того, как Бен пообещал фиксировать с помощью видеокамеры все их встречи – естественно, без звука и так, чтобы нельзя было узнать по губам, о чём они беседуют.
Наконец, закончили обсуждение «операции прикрытия», и Пэм объяснила причину своего визита:
– Сегодня на заседании Совета национальной безопасности разгорелась жаркая дискуссия о том, какая страна угрожает нашей гегемонии – Китай или Россия. С одной стороны – Тони Блюмкин, госсекретарь, и директор ЦРУ Билли Бондс. Они полагают, что наибольшую опасность для Соединённых Штатов представляет Китай. А вот Ллойд Хостинг, министр обороны, и Джейк Соломон, советник по нацбезопасности, настаивают на том, что Россия способна на уши поставить всю Европу и лишить нас основного союзника в лице Евросоюза. Ума не приложу, кто из них прав?
