Мировой ядерный клуб. Как спасти мир - страница 39

Юлий Борисович очень отзывчив на чужую беду. И бывает счастлив, когда ему удается помочь людям. И он делает это ежедневно, тихо, незаметно, без помпы. Так же, как делает он свое основное дело.

Для Харитона жить – это, прежде всего, значит служить людям, Родине.

Мне непонятен ажиотаж вокруг моей особы. Я вовсе не являюсь создателем атомной бомбы. Я даже не имею представления о том, как она выглядит.

Лиз Мейтнер (из интервью газете Saturday Evening Post)

Лиз Мейтнер никогда официально не предъявляла претензий на приоритет в открытии расщепления атомного ядра. Если взглянуть на ее фотографию, создается впечатление, что она вообще не способна заявить претензию, даже на что-то ей несомненно принадлежащее. Встречаются такие человеческие лица. Зато многие ее биографы, как и специалисты по ядерной физике, считают, что работы Лиз Мейтнер были по заслугам отмечены Нобелевской премией, только присужденной не ей, а Отто Гану.

Патриция Райф

Как-то мне попалась на глаза книга, изданная немецким издательством Piper. Автор книги Эрнст Петер Фишер снабдил ее несколько игривым для ее содержания названием: Aristoteles, Einstein and Со. Книга содержала сведения о нескольких десятках ученых, труды которых обусловили прогресс человечества за последние два с половиной тысячелетия. На суперобложке были, помещены портреты шестерых из них. Между Дарвином и Эйнштейном находилась фотография молодой красивой женщины, как оказалось – Элизы Мейтнер. На жилом доме в престижном районе Леопольдштадт в Вене, где 17 ноября 1878 г. родилась Элиза (Лиз) Мейтнер, укреплена мемориальная доска в ее честь.

Она была третьим ребенком из восьми в семье адвоката Филиппа Мейтнера. На дворе конец XIX века: в австрийской гимназии уже разрешалось обучаться евреям, но девушек все еще не принимали. Несмотря на трудности, все дети Мейтнеров получили высшее образование, Лиз пришлось оканчивать гимназию заочно в возрасте двадцати трех лет. Времена постепенно, со скрипом, менялись, и отличные отметки в аттестате позволили ей в 1901 г. поступить в Венский университет, правда, все еще «в виде исключения».

Уже в раннем детстве она была любознательной и пыталась проверять все опытным путем. Когда бабушка стала уверять ее, что если шить в субботу – обрушится небо на голову она, шестилетняя, тут же проверила это экспериментально, сшив кукле платье. Небо осталось на месте.

Выбор девушкой физико-математического факультета в то время многим показался странным. Скептики замолчали, когда Лиз на втором курсе нашла ошибку в работе известного итальянского профессора математики, и из скромности отказалась это опубликовать. Сразу после окончания университета Мейтнер защитила диссертацию. Это был второй случай в более чем пятисотлетней истории Венского университета, когда диссертация была защищена женщиной, и первый – женщиной в разделе точных наук. После того как ей случилось побывать на докладе гостившего в Вене Макса Планка, она отправилась в Берлин, надеясь продолжить образование под его руководством.

В консервативной Пруссии научная карьера женщины было делом не легким. Шел 1907 год. Запрет на обучение женщин в вузах сохранялся в то время в Европе только в Германии и Турции. Своей научной карьерой Мейтнер во многом обязана Планку.

Макс Планк, автор квантовой теории, один из выдающихся ученых XX века, был человеком, на первый взгляд, замкнутым. Он ратовал за допуск женщин к высшему образованию, но считал, что им все же больше подходит профессия акушера-гинеколога, чем физика. Мейтнер его очаровала. Он не только взял ее под свою опеку, добился для нее разрешения посещать его лекции, но и пригласил домой и познакомил со своими дочерьми. Они стали ее подругами. Планк рекомендовал ее директору Института химии Берлинского университета Эмилю Фишеру. Этот весьма консервативный ученый не допускал тогда присутствия женщин в своем институте. Для Лиз было сделано исключение. Несмотря на то, что у нее уже была степень доктора наук и десяток опубликованных научных работ, ей все же следовало входить в институт только через подъезд, предназначенный для хозяйственных надобностей.