Наконец, я услышал цокот когтей по мраморной плитке. Что характерно, тварь не урчала, почуяв вожделенную добычу, а молча накинулась на лежащее в луже крови тело, преодолев расстояние от веранды до бассейна одним могучим прыжком. Да уж, хрен бы я от такой зверушки в запертом доме отсиделся.
Отчётливо клацнул металлический сторожок, и капкан с влажным хрустом захлопнулся. Пойманный хищник отреагировал сдержанно, лишь тихонько зашипел. Похвальный болевой порог, я-то думал, что будет реветь до дребезжания стёкол в ближайших домах. Звякнули стальные цепи, но попытка освободиться успехом не увенчалась – самолов был надёжно прикован к арматуре, которая в свою очередь, уходила в бетон. В этом деле лучше перестараться, а то я в своё время наслушался историй, как взрослый мишка выворачивал молодые деревья, к которым привязывали капкан, и шёл в плохом настроении искать своих обидчиков, волоча за собой ствол. Можно было, конечно, попробовать разорвать цепь, но местный браконьер постарался на совесть – таким стальным чудовищем и катер не стыдно заякорить.
Я осторожно выглянул из-за ящика, но опасения были напрасны – голодный монстр влетел в ловушку передними лапами, которыми он собирался схватить огородное пугало, которое я облачил в свои больничные шмотки. Увидев меня, перерождённая тварь, бывшая, судя по всему, в прошлой жизни кем-то из собачьих, отреагировала куда эмоциональнее – низкочастотно заурчала и угрожающе клацнула клыками в полуметре от моего лица. Ближе подобраться ей не позволила короткая цепь.
Всё возвращается на круги своя.
Размером она оказалась с годовалого телёнка, вытянутое тело, лишённое волосяного покрова, просто бугрилось от мышц, а зубастой челюсти позавидовал бы любой взрослый аллигатор. Загнутые когти на лапах оставляли царапины на бетоне, но с бездушным металлом ничего поделать не могли, хотя поначалу мутант пытался даже грызть капкан, но с тем же успехом можно пососать шарик от подшипника вместо конфеты. В его положении оставалось вести себя, как обычное привидение в старинном замке – греметь цепью и тоскливо подвывать.
– Не понимаю суть твоего недовольства, Шарик, – я поднялся на ноги и, прижавшись к боковой стене, стал боком смещаться к выходу из бассейна. – Курицу мы по-братски разделили, я себе одну несчастную култышку оставил.
Силки, найденные в тайнике, тоже пригодились – не в жизнь бы не поймал резвую птицу голыми руками. Кто смеялся над подобным эпизодом тренировки Рокки в одноимённом фильме, тот просто не жил в деревне и не знает, какой долгий путь проходит магазинное мясо, прежде чем попасть к тебе на обеденный стол. Голодную курицу, прельстившуюся пшеничной крупой из запасов браконьера, пришлось принести в жертву ради порции свежей крови, но тут уж либо она, либо я. Законы выживания всегда отличаются простотой и жестокостью.
К счастью, манёвренность перерождённого из-за фиксации передних конечностей существенно упала, и я смог без потерь добраться до мраморных ступеней. На случай же, если путь к отступлению будет перекрыт, вниз был сброшен конец найденной на стройке верёвки, которую я привязал к массивной бетономешалке. Не уверен, что в таком состоянии мне удалось бы совершить акробатический номер, но как говорил один мой старый знакомый – «пути отступления наше всё».
Тварь, наконец, оставила в покое массивный капкан, и принялась яростно рвать чучело, добираясь до спрятанных под одеждой останков курицы.
