– Геакрн, дружище, ты что собрался делать? Я чем-то обидел тебя? Давай разберемся как взрослые компьютеры!
Геакрн что-то молча делал за пределами видимости единственного окуляра видеокамеры Интеллекта. Интеллект, проведший не одну битву, много раз бывший на грани жизни и смерти, решавший судьбы целых планет, вдруг не на шутку включил сектор самосохранения, который включил эффект страха. Мало ли что пришло в голову этому роботу, может быть, его контуры повредились и он сошел с ума.
Интеллект смотрел на стену, в которую упирался его окуляр и вслушивался во все увеличивающийся шум, который производил Геакрн. Постепенно Интеллект успокоился, ведь если Геакрн хотел, он бы давно уже убил его. Понимание этого наполнило его любопытством к производимому шуму.
– Дружище, что ты там делаешь? Покажи мне!
В области зрения появился старый робот, взяв его за камеру, повернул в сторону металлического ящика с кучей ручек, кнопок и мониторов.
– Что это?
Геакрн продемонстрировал пучок проводов и стал угрожающе приближаться.
– Стой, что ты задумал, убить меня задумал? Уверен, мы можем найти решение! Я много раз видел, как бойцы сходят с ума от ужасов войны, но мы с тобой вполне разумные интеллекты, я преклоняюсь перед твоим жизненным опытом… СТОЙ!
И в этот момент Геакрн оторвал провода от коммуникационного порта Интеллекта. Он тут же ослеп, оглох, онемел, потеряв разом все свои чувства.
***
Черный жук стал часто посещать его. Интеллект старался учить своего приемного ребенка языку простейшим основам вербальной лексики и, между делом, используя оборудование лаборатории, перестраивать его гены. Дело шло медленно, но шло, а после занятий Жук куда-то исчезал, а потом приходил снова. Прошло много времени, прежде чем Черный Жук наконец сносно заговорил.
– Спасибо, Отец, что дал мне знание.
– Твой разум – уже большая награда. Как зовут тебя? Расскажи мне о моем народе.
– Меня зовут Моинсей. Я очень молод и не могу рассказать многого.
– Не шути со мной, ведь я учил тебя много лет. Ты выносил отсюда таблички с простейшими наставлениями и истинами, которые записывал под мою диктовку своим ужасным почерком.
– Отец, умерло шестнадцать поколений, с тех пор как первый зашел пришел к тебе. Каждый из нас, твоих учеников, учит все племя тому, чему ты учишь нас все эти поколения.
– Вы все умеете говорить?
– Да, Отец.
– Приведи ко мне десять самых умных. Я буду говорить с ними.
– Да, Отец.
На следующий день на пороге лазарета стояло одиннадцать черных жуков, десять покрупнее и один поголовастей.
– Дети мои. Я лишен рук и ног, но я жив. Вы будете моими глазами, руками и ногами. Расскажите мне все о мире снаружи.
– Мы можем рассказать только о нашем мире, от Большого соленого моря до Высоких Гор. Ты, Отец, лежишь посередине нашего мира, в Великом лесу, наши жилища стоят вокруг твоего небесного корабля. Мы охотимся и едим то, что поймаем. Спасибо, что создал этот мир и то, что вовне великим пламенем с небес, мы не помним мира до тебя, у нас не было разума и души. Ты наш создатель, мы поклоняемся тебе.
– Что ж, рассказ ваш заинтересовал меня, и я не буду вас пока убивать, я люблю вас и очень милосерден, запомните. Подчиняйтесь мне, я вокруг вас, я все вижу, я у вас в голове. Поймайте мне завтра разных местных животных, обязательно живыми приносите их сюда и укладывайте на этот, гмм, алтарь. А теперь идите, я буду ждать вас с этими живыми жертвами для моих темных и недоступных для вашего ума, ритуалов.
