– Здравствуй, сынок. Как ты вырос, вытянулся. Ты прости меня, сынок, за все. Прости, что бросила тебя. Ты обо мне ничего не знаешь, почему я пить начала, почему все так случилось. Вот пришла тебя предупредить – наш род дар имеет, передает его из поколения в поколение. Я категорически отказалась его принимать, взбунтовалась. Это же обязанности накладывает на человека определённые. А я ограничений не люблю. Вот и наказал меня род, силу забрал, мужа забрал. Я хотела уже все поменять, а поздно. От этого я не выдержала и сломалась, спилась. Я умерла, теперь твоя очередь дар принимать. Откажешься – ждёт то, что и меня. Ты под половицами этой комнате найдёшь сверток, что бабушка твоя положила. Возьми его, не повторяй моих ошибок. Тебя всему научат, как время придёт.
Прости меня и прощай, – мама стала таять, а Мишка отчаянно закричал:
– Мама, мама, не уходи, пожалуйста.
На крик Миши прибежали Оксана с Яшей.
– Ко мне мама приходила, она прощения просила и прощалась, – сквозь слёзы рассказывал им Миша. Они забрали его матрас в одну комнату и легли все вместе, Оксана гладила мальчика по голове и спине, пока тот не засопел во сне.
Утром он рассказал своим опекунам, о чем рассказала ему мама. Оксана сама была из рода знахарок, только силу получила её сестра, сама она не могла ничего делать. Ну так, бородавку свести, то сё. Но правила знала, и то, что мальчик не так прост, как писала я выше, она поняла сразу. Яков пытался доказать, что Мишке приснился кошмар, но она сказала:
– Да просто можно проверить. Давай посмотрим, где бабушка могла для него сверток спрятать.
Если присмотреться и знать, что ищешь, это место было видно сразу. Яков недоверчиво вскрывал короткие половицы и действительно обнаружили сверток. Мужчина протянул было руку достать его, но Оксана отвела его руку – пусть Миша возьмёт. Мало ли, какая защита на свертке стоит.
Миша протянул руку и взял сверток. Затем развернул его – там лежала книжка и небольшая деревянная коробочка. Он взял коробочку в руки и его как током всего пронзило. Он на мгновение потерял сознание. Когда открыл глаза, над ним стояли его опекуны, побелевшие от страха, особенно дядя Яша.
– Это действительно было для меня положено, – удивлённо заговорил Миша.
Яков испугано посмотрел на Мишу, на сверток, потом на Оксану и спросил:
– Это что, Мишка из этих?
– Яша, из каких этих? Ну чего на ребёнка клеймо ставишь? Все мы немного эти. Ты вот ангелом – хранителем стал для парня. Зря, что ли направился ты туда, что бы его спасти от смерти? У меня в роду есть ведуны. Какие – такие эти? Вот съездим с Мишей в гости к моим родным, может, что они и подскажут ему. А пока сложи все назад в ту упаковку, Миша, и положи в свой портфель. Думаю, твоё время не настало. А теперь давайте ремонт делать, а то отпуск короткий, а нам много чего успеть нужно.
И они принялись за работу, а Мишка всё возвращался к мысли о свертке и к своему сну. Когда они сели обедать, он спросил, может ли он пойти к маме на могилу.
– Да не только можно, но и нужно. Я уже и сам об этом подумал. Давай, как поклеим обои, так поедем на кладбище искать её могилу. Согласен?
– Конечно, только мы не знаем, где она захоронена.
– Так узнаем, главное, фамилия и дата смерти известна.
Через три дня они все втроем поехали на кладбище в контору, и нашли по документам, где похоронена Мишкина мама. Попросили смотрителя и тот привел их к могилам, у которых вместо имени стояли номера. По нужному номеру и нашли. Заказал Яков недорогой крест с именем и решили, что выделят половину дня, немного приведут могилу в порядок и поставят крест. А потом появятся деньги, сделают все, как положено. По дороге домой заказали службу за упокоение души. И Мишка повеселел.
