Так что в следующий раз они увиделись уже в день развода.
- Привет, - поздоровался с ней муж. – Отлично выглядишь.
Сказал так, словно ничего между ними не произошло. Не было ни встречи в аэропорту, ни выставленных в коридор чемоданов, ни его оскорбительной записки, ни почти месячного молчания.
Мишель, в новом костюме, со строгой прической и на немыслимо высоких каблуках, выпрямила и без того прямую спину, улыбнулась вежливой, обезличенной улыбкой и посмотрела на мужа.
Павел Петрович Виннер - самый молодой декан одного из самых престижных российских ВУЗов смотрелся сокрушительно. Высокий шатен с карими глазами в итальянском костюме, подчеркивающем его спортивную фигуру.
Глядя на мужа, Мишель впервые подумала о том, что у него явно нет отбоя от женщин. Преподавательницы, студентки, абитуриентки и аспирантки должны были сходить с ума от молодого, привлекательного декана. А если добавить к его внешности острый ум, хорошее воспитание и чувство юмора, то даже странно становилось – как это Павел продержался пять лет? Неужели только сейчас у него появилась другая женщина? Или Мишель была настолько наивна и не замечала, что муж изменял ей и раньше?
- Привет, - повторила она за Павлом. – Ты тоже в прекрасной форме.
Прозвучало как-то не очень, словно она говорила не о муже, а о скаковой лошади, нахваливая ее перед продажей. Мишель готова была смутиться, но тонкая улыбка, мелькнувшая на губах собеседника, заставила ее взять себя в руки.
- Ты пошлину оплатил? – спросила она.
- Какую еще пошлину?
- Государственную, - пояснила Мишель. – За развод.
- Так я еще должен что-то платить? – иронично поинтересовался муж.
- Не заплатил, - констатировала Мишель.
- Естественно, нет, - Павел пожал плечами.
И Мишель порадовалась тому, что вчера заплатила и за него. Черт с ними, с этими деньгами, она не бедствует. Главное, поскорее разрубить этот узел.
- Ты заплатила эту чертову пошлину, - проницательно сказала Павел, рассматривая Мишель.
Скрывать было глупо.
- Да.
- Я должен был догадаться, - хмыкнул Павел. – Так не терпится со мной развестись?
Мишель с удивлением глянула по почти что бывшего мужа.
- Мне?
- Ну, не мне же, - огрызнулся он.
Очень захотелось ударить его по голове сумочкой, Мишель даже перехватила ее поудобнее, но сдержалась. И на всякий случай, убрала руки за спину.
Павел снова усмехнулся, и Мишель поняла: муж догадался о ее желании настучать ему по голове. Чтобы скрыть досаду – вечно Павел читал ее, как открытую книгу, Мишель посмотрела на часы.
- Пойдем, - сказала, сделав шаг к двери. – Время.
Он ухватил ее за руку и дернул на себя.
- Мишка, - совершенно другим, родным голосом произнес Павел, - что мы делаем? Мишка, зачем?
Он оттащил ее от двери, прижал к себе.
- Мишка, я такой дурак! Прости меня, пожалуйста! Мне так жаль!
У нее в голове застучало: «Мишка - Пашка, Пашка – Мишка, Мишка - Пашка».
Мишель на секунду позволила себе ощутить такое родное тело мужа, его запах, тепло губ, коснувшихся ее лба, а потом отстранилась.
- Даже если бы я могла простить тебе измену, - сказала, отступая от мужа, - я никогда не смогу простить того, что ты меня бросил. Пропал почти на месяц. Где ты был, Павел?
Его лицо скривилось в болезненной гримасе, Павел тяжело вздохнул, взъерошил волосы и ответил:
- Прятался, как трусливый скунс. Мишка, я не знал, как перед тобой оправдаться. Мне было ужасно стыдно и страшно, что ты не простишь.
