– Да не, я еще не умывался, только проснулся, спасибо, я буду пирог ждать.
– Ну, хорошо, тогда поешь и пойдем гулять, мы хотим пойти кататься на горку.
– Мам, – сказала Леночка, – я поела, можно я с Юрой пойду?
– Хорошо, иди, только не мешайся тете Маше в кухне.
– Хорошо, – ответила Лена, схватила меня за лапку и убежала из комнаты.
– Смотри, Юрка, какого мне мишку подарили! Правда, это самый лучший медведь на свете? – показала меня Лена. – А тебе что подарили?
– Правда хороший, а мне подарили грузовик, пойдем покажу, можно теперь твоего медведя в моем грузовике катать.
Дети пошли в Юрину комнату, его папа ушел на службу, а мама стряпала на кухне.
– Вот мой грузовик, – похвастался Юра, – ты пока играй, а я маме муку отнесу и умоюсь.
Юра вышел из комнаты. Леночка посадила меня в грузовик и начала катать по комнате, издавая звуки, подобные автомобильному мотору.
– Р-ры-р, – рычала Леночка. Я сидел в машине. Я был счастлив.
– Неправильно рычишь, не так мотор работает, – сказал Юрка, входя в комнату. Он уже умылся, и волосы у него были мокрые и торчали дыбом, а в уголке рта виднелись остатки зубного порошка, которые Юрка второпях не смыл до конца.
– Нужно говорить тр-р-р-р, – учил он Леночку.
– А я думаю, не важно, – сказала Леночка, немного надувшись. – Какая разница?
– Большая! – гордо ответил Юрка. – Это же не собака, это же настоящий грузовик, твой папа на таком работает, должна знать.
А я сидел в грузовичке и радовался, радовался тому, что не пылюсь на полке в магазине вместе с другими игрушками, а живу теперь в семье и мной играют дети.
В комнату вошла Юрина мама и позвала пить чай с пирогом, Леночка вежливо отказалась, сказав, что наелась каши и бабушкиных пирогов и больше есть не хочет, она пошла в свою комнату, напомнив Юрочке, что скоро идем гулять и чтобы он не задерживался.
Скоро все вышли гулять. Мы жили в самом центре Ленинграда, на Литейном проспекте, правда, он носил другое название – проспект Володарского, но у населения это название не прижилось, и в народе Литейный называли своим старым именем, полученным еще при Петре Первом. Новое название проспекта писали только на почтовых конвертах. На улице было много прохожих. Все поздравляли друг друга с Новым годом. Леночка уселась на саночки, засунула меня под пуховый платок, которым была укутана, папа поднял веревочку от санок, упавшую в снег, и пошел вперед. Рядом шла Леночкина мама и тетя Маша, которая везла на санках Юрку, тоже закутанного в пуховый платок.
Смотря на детей, сидящих на санках, трудно было определить, кто из них мальчик, а кто девочка – из-под теплых шапок и платков торчали только носики и глаза, светящиеся счастьем. Дети были одеты почти одинаково: в теплые ватные штанишки и шубки, вот только у Леночки шубка была серая, а у Юрочки коричневая. Взрослые шли впереди, везя за собой деревянные саночки, на которых сидели их малыши, и о чем-то беседовали, о чем – я не слышал. Женька дошел с нами до угла и убежал во двор, где жил его лучший друг и одноклассник Саша Клюев. На улице был мороз, пошел снег, но мне было тепло под пуховым платком моей маленькой хозяйки. Горка была сооружена в районе Литейного моста, несколько часов дети катались на санках, резвились, строили снежную крепость, играли в снежки. Я принимал участие во всем и все видел, выглядывая из-под платка. Потом родители сказали, что уже пора домой, что холодно и нужно идти обедать. Повернули в сторону дома.
