Миссия в Ташкент - страница 3

К началу Второй мировой войны Бейли был уже достаточно пожилым, чтобы участвовать в боевых действиях на фронте, но он помогал своими советами и рекомендациями организаторам одного из партизанских формирований Черчилля, которое планировалось использовать для войны против нацистов в случае оккупации ими Великобритании. Затем Бейли служил в качестве личного посланника короля Великобритании и, находясь в Соединенных Штатах, перевозил секретные депеши между посольствами Великобритании в Центральной Америке и Вашингтоном.

Помимо этой книги Бейли также были написаны еще две книги, в которых он описывал свои путешествия по Тибету.

Фредерик Маршман Бейли умер в апреле 1967 года в возрасте 85 лет в деревне Стиффки в графстве Норфолк. Посвященный ему некролог в газете «Таймс» предварялся заголовком ПОЛКОВНИК Ф. М. БЕЙЛИ – ИССЛЕДОВАТЕЛЬ И СЕКРЕТНЫЙ АГЕНТ.

В глазах своих соотечественников Бейли всегда выглядел, безусловно, героем, в глазах советских историков – злостным врагом советской власти.

В течение почти семидесяти лет в советских источниках он изображался неким британским супершпионом, посланным в Ташкент, чтобы свергнуть там большевистское правительство, шпионом, который снабжал контрреволюционеров деньгами, оружием, советами и поддержкой.

Следует отметить, что внимательное прочтение воспоминаний Бейли и в особенности его секретного доклада своему правительству к такому выводу не приводит. Скорее возникает впечатление о высоконравственном человеке, во всех случаях дающем оценку тем зверствам, свидетелем которых ему пришлось быть, однако дистанцированном от местной политической жизни и лишь точно исполнявшем профессиональный долг в отношении своей страны. Более того, описание общения автора как с большевиками, так и с представителями других политических течений того времени, позволяет сделать вывод об объективности его оценок их чисто человеческих качеств.

Сейчас из исторического далека многое видится иначе, и русскому читателю, в том числе воспитанному на советских учебниках истории, будет, безусловно, интересна эта совершенно необычная книга. Это рассказ очевидца трагических страниц русской истории, находившегося в лагере противников большевиков, но при этом остающегоя отстраненным от участия в политической борьбе и сохранившего холодный ум и способность к непредвзятому анализу увиденного.

По вполне понятным причинам других подобных очевидцев литература на русском языке знает немного. Так же понятно, почему эта книга была практически неизвестна читателям, жившим в Советском Союзе. Возможно, по этим причинам для русскоязычного читателя эта книга сейчас даже более интересна, чем для современного англоязычного читателя.

Анатолий Михайлов

Моей жене

Однажды, в марте 1918 года, находясь в Шуштаре, в провинции Арабистан в Южной Персии, я получил удивительную телеграмму нахожусь ли я в добром здравии, чтобы предпринять долгое и опасное путешествие? Я ответил утвердительно. Затем меня спросили готов ли я отправиться в Кашгар, в Китайский Туркестан, предварительно побывав в Индии, чтобы получить точные распоряжения относительно того, что я должен буду делать?

Я был чрезвычайно рад покинуть Шуштар. Я принял должность от своего предшественника, ставшего объектом кровной мести, и три убийцы за несколько дней до того прибыли в город, чтобы подготовить покушение на меня. Узкие улицы города делали совершение такого убийства чрезвычайно удобным делом. Я был единственным европейцем в этом месте. Здесь было только три других человека, говорящих по-английски первый – мистер Мустафи – персидский вице-губернатор, второй – мой персидский клерк, третий – армянин телеграфист. К последнему я испытывал некоторую симпатию. Он и его семья подвергались турецким гонениям, и его единственным желанием было убивать турок. Когда он спасся и присоединился к нам, он рассказал, что будет помогать в убиении как можно большего числа турок, совершенствуясь в своей профессии телеграфиста. В конце концов, он оказался в Арабистане, где за много миль от этого места не было вообще ни одного турка. Персидский губернатор Викар-ул-Мулка был замечательный человек. Он немного говорил по-французски, и мы стали вскоре большими друзьями.