– Да, превосходный образ.
– И что главное, живой и наглядный, не так ли? Мне, наверное, следовало бы стать писателем.
И он приступил к осмотру левого глаза Марти офтальмоскопом.
– У тебя бывали очень сильные головные боли?
– Примерно раз в неделю, ничего необычного.
– А головокружения?
– Нет.
– А временная слепота или заметное сужение периферического зрения?
– Ничего такого.
Переключив внимание на правый глаз Марти, Гутридж сказал:
– А что касается писательства, так ты знаешь, что врачи занимались этим. Вспомним Майкла Кричтона, Робина Кука, Сомерсета Моэма…
– Сеуса.
– Что за сарказм. Когда мне нужно будет сделать тебе укол, я воспользуюсь шприцем для лошадей.
– Ты, по-моему, и так уже им пользуешься. Послушай, что я тебе скажу: быть писателем далеко не так романтично, как думают люди.
– Но ты, по крайней мере, не возишься с анализами мочи, – ответил Гутридж, откладывая в сторону офтальмоскоп.
Марти возразил:
– Когда ты только начинаешь писательствовать, вся эта свора редакторов, агентов и продюсеров относится к тебе не лучше, чем к пробе мочи.
– Но теперь ты знаменитость, – заметил Гутридж, вставляя в уши концы стетоскопа.
– До этого еще далеко, – возразил Марти.
Гутридж плотно прижал к груди Марти холодный стальной диск стетоскопа.
– Хорошо, дыши глубже… задержи дыхание… теперь выдохни… еще раз. – Послушав легкие и сердце, доктор отложил стетоскоп и спросил: – Как насчет галлюцинаций?
– Не бывает.
– Странные запахи?
– Нет.
– А вкусовые ощущения? Я имею в виду то, что, например, ты ешь мороженое, и вдруг оно кажется тебе горьким или с привкусом лука. Не бывает такого?
– Нет, ничего такого не было.
Надевая на руку Марти манжету для измерения давления, доктор продолжал:
– Одно то, что ты попал в журнал «Пипл», уже говорит о том, что ты какая-никакая, а знаменитость: рок-певец, актер, выдающийся политик или убийца. Или, например, парень с самой большой в мире коллекцией ушной серы. И если ты не считаешь себя известным писателем, то выкладывай, кого ты убил или сколько ушной серы у тебя в коллекции.
– Откуда тебе известно о журнале «Пипл»?
– Мы выписываем его для клиентов. Кладем его на журнальный столик в фойе.
Он продолжал нагнетать воздух в манжету, пока она не надулась, затем, прочитав показания на табло, продолжил:
– Последний номер пришел сегодня утром. Секретарша, показывая его мне, была явно озадачена, сказав, что ты меньше всего похож на мистера Убийцу.
Марти в замешательстве спросил:
– «Мистера Убийцу»?
– Ты что же, не видел свежий номер? – спросил Гутридж, снимая с Марти манжету.
– Да нет еще. Они заранее не показывают его. Это они так называли меня в статье? Мистер Убийца?
– Ну да. А что, очень мило.
– Мило? – поморщился Марти. – Не думаю, что Филипу Роту понравилось бы прозвище «Мистер Литератор» или Терри Мак-Милан – «Мисс Черная Сага».
– Ты ведь знаешь, что они считают любую рекламу хорошей рекламой.
– И Никсон сначала тоже думал, что реклама Уотергейта только пойдет ему на пользу.
– Мы выписываем два экземпляра журнала. Я могу дать тебе один экземпляр, когда будешь уходить. – Гутридж игриво усмехнулся: – Знаешь, до тех пор, пока я не увидел этот журнал, я и не подозревал, какой ты опасный парень.
Марти тяжело вздохнул:
– Этого я и боялся.
– Не так уж это плохо. Зная тебя, я могу себе представить, как тебе неловко. Но это не смертельно.
– Что же для меня смертельно, док?
Нахмурившись, Гутридж ответил:
