– Рамаян! Я здесь – с твоим сыном!
Хранитель взглянул вверх и понял, что Стигмул лжёт. А сзади к Хранителю приближалось, разинув огромную пасть с диковинными клыками, непонятное существо, напоминавшее птеродактиля…
И тут вдруг раздался чей-то ужасающе пронзительный крик. Тварь сзади Хранителя на мгновение оцепенела, как бы оценивая ситуацию. И в этот миг Эхиэль пронзила её ярой молнией, обратив в то, чем была она – в ту Лжегэссид, которая тут же приняла своё истинное обличие. Это был маг с мертвенно-бледным лицом, но он был живой, как и все. Только сила его иссякла, и он просто лежал, отрешённо любуясь лазоревым небом. Хранитель метнул взор на него, а затем глянул на Эхиэль. Он с восхищением воскликнул:
– Эхиэль! Откуда ты возникла? Спасибо тебе.
Хранителя отвлёк возглас Стигмула, всё так же стоявшего на вершине скалы:
– Рамаян! Ты что, оглох? Не хочешь вернуть сына?
Хранитель усмехнулся, предвосхищая финал этой помпы, ибо вверху – над Стигмулом – зависли трое: Гурр, Стэкк и Астор. И Гурр прокричал громовым голосом:
– Стигмул! Не хочешь ли ты ощутить нашу силу в ином измерении и времени?!
И Стигмул вдруг понял, что это серьёзно, потому как с Астором и его летунами шутки опасны, а то, чего доброго, окажешься где-то не там. И Стигмул ответил:
– Ваша взяла на сей раз! Я ухожу.
И он исчез, вышибив дым из камней. Вслед за ним исчезли и его верные слуги.
Астор и Гурр со Стэкком опустились на твердь у подошвы скалы. Хранитель и Эхиэль стояли перед ними, сцепив руки в нерушимом единстве. И тут прозвучало:
– Папа!
Это был голос Сима. Он стоял вместе с матерью на плоском выступе возле ущелья. Сандра была бледна, она крепко держала сына за руку. Хранитель метнулся к ним.
Сим возбуждённо воскликнул:
– Папа, я научился! Я научился в воздухе!
– Что? – изумился отец.
Он во все глаза смотрел на сына, не веря своим ушам.
– Я научился быстро попадать туда, куда захочу! – ликовал Сим. – И я оказался в нашем саду и позвал на помощь маму и Эхиэль! И мы очень быстро появились здесь!
Сим возбуждённо смотрел на отца. Хранитель был ошеломлён. А Астор многозначительно произнёс, глядя на Сима:
– Ты воистину сын Хранителя…
– Да, так всё и произошло, – сказала Сандра. И, указав на расщелину в скале, она добавила:
– Идите сюда – там кто-то есть.
Все осторожно вошли в ущелье.
На ходу Сандра взволнованно говорила:
– Я не успела посмотреть… Там точно кто-то есть… Но нам надо успеть, пока они не вернулись.
– Они в ближайшее время сюда не придут – я поставил завесу, – успокоил её Астор, продвигаясь вперёд.
Когда все они оказались в небольшой пещере, их взгляды устремились на одиноко лежавшую женщину с закрытыми глазами. На ней была фиолетовая мантия, усыпанная мельчайшим бисером; длинные серебристые волосы разметались по сторонам…
– Её усыпили, – произнёс Астор.
– Да это же Гэссид! – воскликнул Стэкк.
– Точно! – подтвердил Гурр.
– Вне всяких сомнений, – заключил Астор.
– Сколько ж лет она пропадала… – вымолвил Гурр.
Хранитель задумчиво произнёс:
– Один из них принимал её облик. Достаточно сложная штука… Сейчас мы её пробудим…
Хранитель, присев, склонился над лежавшей женщиной. Он смотрел на неё, наполняя живительной силой её спящий образ, и мысль его была непоколебимой. Вдруг он гортанно воскликнул, всколыхнув над ней воздух:
– Гэссид!
Женщина открыла глаза и ещё некоторое время лежала, безучастно глядя в пространство. Затем она обрела силу чувств и, чуть приподнявшись, уставилась на Хранителя. Он помог ей подняться, и Гэссид осмотрелась. Наконец она постигла реальное восприятие и, шумно выдохнув, воскликнула:
