С утра с приездом отца она забыла про ночное происшествие, радуясь встрече и подаркам. Только за обедом она рассказала о произошедшем ночью.
– Да ты, братец, у нас лунатик. – Шон потрепал сына по волосам, – Надо бы спрятать все острые предметы.
Эти слова заставили Элизабет вздрогнуть и посмотреть с испугом на отца.
– Да шучу я. Ничего необычного в лунатизме нет, бывает, особенно у детей.
– Всё равно надо показаться врачу, а то вдруг он поранится во сне, упадет.
Джордж с удивлением слушал такие новости о себе, естественно он ничего не помнил о своих ночных выходках. А Лиз решила теперь не запирать свою дверь, чтобы в случае хождения брата вернуть его в постель, беспокоясь о нем. День прошел насыщенно, все члены семьи отдыхали и наслаждались обществом друг друга. Вечером устроили праздничный ужин, но спать легли пораньше, у Шона был утренний рейс. Лиз делилась новостями с подружками по телефону и договаривалась о встрече на завтра. В комнату слабо постучал Джордж. Услышав этот слабый стук, так похожий на ночной, Лиз встрепенулась от страха.
– Лизи, я хочу спросить, – стесняясь, сказал брат.
– Да, Джорджи, говори.
– Я странный? – на лице брата отразилась грусть.
– Нет, ну что ты! Ты из-за лунатизма? В этом нет ничего странно. И родители же сказали, что со многими такое бывает. Я про это прочитала, многие дети ходят во сне, это потому, что ты растешь.
– Правда? Это нормально? – с надеждой Джордж посмотрел на сестру.
– Конечно! Не волнуйся!
И Лиз обняла брата и чмокнула в щечку. Может, и не стоило обо всем этом говорить родителям? Ну, лунатизм, что тут такого? А то теперь Джордж переживает по этому поводу. Элизабет отвела брата в его комнату и помогла укрыться.
– Спокойной ночи!
– Спокойной ночи!
Но этой ночи не суждено было стать спокойной. Элизабет вновь проснулась с ощущением тревоги и страха. В комнате было темно, лишь из коридора слабо горели светильники на стенах, свет которых ложился прямоугольным пятном на полу и стене комнаты, да еще и в комнате Джорджа горел слабый ночник. Элизабет медленно поддалась вперед и заглянула в комнату брата. Джордж снова сидел на кровати. Элизабет собиралась пойти и уложить брата, она уже подошла к своей двери, как Джордж, смотрящий всё это время перед собой (он не смотрел, глаза его были также закрыты), резко повернул голову в сторону Лиз. Элизабет вскрикнула и резко закрыла свою дверь, прильнув к ней ухом. Сначала снаружи ничего не было слышно, затем вновь раздался слабый стук. Лиз повернула защелку на своей двери и снова прислушалась. Тишина и шаги, шаги её брата. Казалось, что он играет в солдата, чеканя каждый шаг. Она помнила это, он так ходил, когда репетировал свою роль перед школьным спектаклем. Шаг, ещё, ещё. Джордж вышагивал у себя в комнате. Элизабет боялась дышать, боялась шуметь, боялась брата. Сейчас она как никогда хотела, чтобы он её не услышал и не заметил.
А если он пораниться? Упадет и ушибется? Я должна его уложить спать.
Но чувство страха было сильнее, и Элизабет не решилась выйти из комнаты. Сколько продолжалась такая ходьба Джорджа, она не знала, но через какое-то время послышалось скрипение кровати, и шаги стихли.
Он лег в постель?
Надо было проверить. Элизабет осторожно легла на пол и прильнула к щели под дверью. Она увидела кровать брата и его самого, мирно спящего под одеялом. Вздохнув с облегчением, она тоже легла спать, но ещё долго не смогла этого сделать из-за пережитого страха, пока утренние лучи солнца не стали пробиваться сквозь ночную тьму. Будильник вырвал её из тревожного сна, чему Лиз была только рада. Надо успеть проводить папу в аэропорт. Она не стала на этот раз рассказывать про ночные хождения брата, чтобы не портить никому настроение и не пугать Джорджа. Мама же собиралась отвести его к врачу, зачем снова напоминать.
