Мы шли уже около получаса и никакого горелого дуба не видели. Тропинка, вначале бывшая широкой и утоптанной, давно сошла на нет, и теперь мы шагали по высокой мокрой траве, которая липко цеплялась за наши штаны, оплетая ноги, словно плети, и не давая идти.
– Знаешь что, – сказал Влад, – Судя по описанию Саныча, паучий храм находится как раз в той стороне, что и грибная поляна, на которую указала нам бабка.
– Случайно ли? – вздрогнул я и остановился.
– Чего встал? Идём, – потянул меня за рукав Влад и продолжил разговор, – Да, только Саныч говорил, что к храму от болота нужно идти налево. Так что повернём туда. Обратно всё равно вернёмся уже затемно скорее всего, так что грибы для виду нам собирать ни к чему, только время терять. Сразу сядем в машину и уедем.
– Хотя, – добавил Влад, – Я бы тут задержался с радостью на несколько деньков.
– Что, – не удержался я от ехидной усмешки, – Бабка приглянулась?
– Да иди ты, – ответил Влад, – Вот разберёмся с рубинами, и я сюда вернусь как-нибудь попозже, якобы снова за грибочками.
– Мало тебе что ли в городе барышень? Любую позови, побежит, с твоей-то харизмой.
Влад скривился:
– Надоело.
– Во те раз, – опешил я, – Ты не заболел часом, родимый?
– Хорош тебе уже, – вспылил Влад, – Должен же когда-то был прийти этот час икс, ну, вот и пришёл.
– Как заговорил-то, – не удержался я всё же, – Час икс… Славяна тебе значит голову вскружила?
Влад промолчал и мы пошли в тишине, лишь похрустывали под ногами опавшие ветви, да в верхушках деревьев, над нами, переговаривались птицы.
– Она другая, – неожиданно сказал Влад, когда я уже и забыл про разговор, – Особенная. Понимаешь?
– Это да, – согласился я, – Потому и не советую я тебе портить ей жизнь. Ты ведь что, порезвишься, как обычно, и до свидания, а ей что делать? Она ведь тут, в своей деревне, как книга открытая, вся на виду. Хочешь, чтобы до беды дошло? Это тебе не городские барби.
– А почему ты думаешь, что я собираюсь резвиться?
– Да потому, что знаю тебя с малых лет и всегда ты таким был.
– Вот спасибо!
– Да пожалуйста.
– А если у меня всё серьёзно?
– С чего бы? – спросил я.
– А что я, не человек что ли? Не могу полюбить?
– Так сразу и полюбить?
– А ты не веришь, что такое возможно? – возразил Влад, – Хотя я тоже до вчерашнего дня не верил. Думал это так, для бабьих романов придумано.
– Да-а-а, брат, – протянул я, – Не узнаю тебя. Неужели и правда влюбился?
Влад пожал плечами, помолчал.
– Короче, вернусь я сюда по любому.
Мы прошли ещё метров двести и тут впереди показался дуб. Он был гигантским, я видел такие деревья разве что где-нибудь по телевизору в передаче «Вокруг света», где показывали баобабы. Дуб был в обхвате таков, что внутри с лёгкостью можно было бы устроить келью для одинокого монаха-отшельника.
– Фьюи-и-и-ить, – присвистнул я, обходя этого великана кругом, и ощупывая его монументальные бока, чёрные, пахнущие гарью, словно въевшейся в его ствол, и представляя его таким, каким он был до того, как в одну из летних гроз в него ударила молния, и какой же силы она должна была быть, чтобы повергнуть этого богатыря.
Влад так же, как и я, был воодушевлён и покорён величием несломленного гиганта, и молча осматривал его со всех сторон. Кажется, на миг мы даже позабыли, зачем мы вообще здесь находимся.
