– И как же так вышло, что оно все закончилось?
– Долго рассказывать, – хмуро сказала она, – но сейчас я просто не могу оставить его одного помирать в этой больнице.
– По данным статистики, – сообщил я ей, – из комы выходит процентов 10-15 народа. Остальные на тот свет отправляются.
– Значит, шанс еще есть…
– То есть на этом мы с тобой расстаемся, ты хочешь сказать? – я слез с подоконника и внимательно посмотрел ей в глаза, – и свадьба отменяется?
– То есть да, – сжав губы, упрямо ответила она. – Так получилось, не сердись.
– Ну окей, тогда я пошел, – и сделал попытку удалиться, но она поймала меня за рукав.
– Стой… у тебя же способности эти… экстрасенсорные, – напомнила она.
– Ну и? – справился я.
– Ты же можешь его вылечить – с другими-то справлялся?
– И зачем мне это надо? – с горечью вопросил я.
– Потому что я тебя прошу… ради всего того, что между нами было.
Я трезво оценил ситуацию, вспомнив все, что между нами было, и… махнул рукой. Ну да, знаю, вы сейчас скажете, что я идиот, которым манипулируют, а я с вами соглашусь. Да, идиот, да, манипулируемый, но есть вещи и более высокого порядка, чем идиотизм.
– Рассказывай, что там с ним, – сказал я деревянным голосом, – только в подробностях.
––
В институт я все же после визита в больницу заехал, захотелось посмотреть на товарища Бессмертнова в новой ипостаси. Он теперь сидел на шестом этаже в кабинете бывшего начальника Семен-Наумыча, а в предбаннике у него сидела… трам-парам-там-там… дура-матответственная Валюха. Ну и подругу он себе подобрал, внутренне усмехнулся, лучше никого не нашел что ли?
– Ой, Петя, – расцвела она в улыбке, – совсем ты, говорят, большим начальником в Москве стал.
– Ну не так, чтобы совсем, – отговорился я, – но приподнялся чуток, это да. Сергеич-то у себя?
– У себя – заходи, не стесняйся, – сделала она приглашающий жест в сторону дубовой двери, отделанной узорчатыми филенками.
Я и зашел – Бессмертнов стучал по клавишам микро-ЭВМ ДВК-2, очевидно программу какую-то отлаживал.
– О, Петя! – обрадовался он, – а я про тебя вот только что вспоминал.
– Надеюсь, что хорошее вспоминали, – ответил я, присаживаясь на стул напротив.
– Исключительно, – отодвинул он клавиатуру в сторону, – чай-кофе будешь?
– А что, и кофе есть? – спросил я.
– А как же, – и он достал из тумбочки стола банку растворимого отечественного продукта производства Днепропетровского завода пищевых концентратов.
– Ого, – сказал я и зачем-то прибавил фактов, – дефицитный продукт, 6 рэ по госцене, а у спекулянтов все 10.
– Я по госцене купил, – ответил Сергеич, одновременно насыпая кофе в чашки, – сахара сколько?
– Один кусочек, – уточнил я. – Смешать, но не взбалтывать…
– Джеймса Бонда смотрел? – хитро прищурился он.
– Было дело, в Москве чего только не увидишь…
После дегустации напитка, оказавшегося вполне съедобным, Бессмертнов продолжил:
– Супруга совсем выздоровела – вчера на рентгене была, там ничего не осталось, ну там, где раньше было…
– Очень рад за нее, – вежливо ответил я.
– Я теперь твой должник до гроба, – продолжил он.
– Да ладно, Сергеич, – осадил его я, – до гроба не надо. Просто одну мою просьбу выполните, будем в полном расчете.
– Говори, – предложил он.
– Пока не готов, – отставил я чашку в сторону. – Вот если из Москвы меня попрут, и я сюда вернусь, тогда и озвучу.
– А что, есть такие предпосылки?
– Все под богом ходим, – хмуро ответил я, – так что зарекаться ни от чего не надо. Расскажите лучше про свою октябрьскую революцию, мне это очень интересно.
