У него не было никаких активов, записанных на его имя. Дом, в котором он сейчас жил, зарегистрирован на имя председателя Джина, а его машина и членство в гольф-клубе также являются частью имущества компании.
Джин Юнги был просто безработным, который зависел от тех денег, которые ему каждый месяц присылали, чтобы покрыть расходы на жизнь.
Получение доли в «Сунъян Групп» означало бы, что отец принимает обратно своего сына. Но увидев, что невестка просто продолжает моргать, даже услышав эти удивительные слова, он нахмурился:
– Ты все еще не понимаешь, что я хочу ска…
– Нет, отец. Я все прекрасно поняла.
– Но? Почему ты не выражаешь никакой благодарности или радости?
– Я никогда не желала иметь долю в группе компаний. То же самое касается и отца Доджуна. И впредь все будет так же.
– Что?
– Мне неведомо, что вы обнаружили в Доджуне и почему им заинтересовались. Однако ваш интерес весьма обременителен. Мы с мужем хотели бы, чтобы Доджун прожил свою жизнь, занимаясь тем, чем хочет заниматься он сам.
Он даже представить не мог, что младшая невестка, которая всегда молчала и никогда не поднимала головы, будет так ясно и четко выражать свои мысли. Как она смеет делать то, на что никто другой не осмеливается? Меньше всего председатель Джин привык к неповиновению и бунту. Наконец с его губ сорвался громкий крик:
– Собираешься упустить последний шанс, который я вам даю? Нет, что плохого ты увидела в моих словах, когда я просто сказал тебе хорошо воспитать ребенка?
– Я знаю, вы хотите, чтобы я воспитала Доджуна так, чтобы он мог преуспеть в работе на группу компаний. Но ему всего десять лет. Я хочу позволить ему вырасти и решить, чем он будет заниматься.
Увидев, что его невестка не проявила ни намека на смирение под его криком, он пришел в еще большее замешательство. Неужели мать, заботящаяся о своем ребенке, столь бесстрашна?
Однако председатель Джин был не из тех, кто склонит голову перед материнским инстинктом.
– Все решения в этой семье принимаю я! Как ты смеешь!.. Ни дня не сможешь прожить без моих денег, но идешь против моей воли?
Он закричал на нее так громко, что дом пошатнулся, и даже люди, занимавшиеся своими делами внутри, вздрогнули. Секретари, пришедшие с председателем Джином, тоже испугались и тихо покинули гостиную. Им совершенно ни к чему слушать частные семейные разговоры. Стараясь ступать как можно тише, они вышли в сад.
В гостиной, где осталось только два человека, стало еще холоднее.
– Мы справимся, даже если вы перестанете нас поддерживать.
– Ах ты!..
Лицо председателя Джина покраснело от спокойного, но твердого поведения невестки.
– Мы с мужем вполне можем воспитать двоих детей. Мы готовы стерпеть все остальное, но сыновей будем воспитывать так, как сами того хотим. Мне очень жаль, отец.
Когда невестка, в которой ему совсем ничего не нравилось, проявила упрямство и стойкость, председатель Джин не выдержал и вскочил с дивана. Продолжать разговор теперь не имело смысла.
Председатель Джин, который после крика уже собирался уйти, не смог сделать этого.
А все потому, что на него пристально смотрел любимый внук.
* * *
Сначала я ждал председателя Джина на втором этаже.
Я предполагал, что после разговора с мамой он обязательно придет ко мне, но атмосфера внизу вдруг накалилась.
Когда я услышал резкий голос председателя Джина, то стряхнул руку репетитора и вышел из комнаты.
