– Полагаю, что так.
– Больше пятидесяти тысяч пхёнов[43].
– Хорошо, председатель.
Он не так щедр, как я думал? Всего-то пятьдесят тысяч пхёнов? А я ожидал, что будет как минимум сто или даже больше, поэтому немного разочаровался.
Стоило секретарю уйти, как председатель Джин снова начал улыбаться.
– Что ж, а теперь посмотрим, как изменится земля, которую ты выбрал.
– Земля меняется?
Притворяться, что не знаешь, даже если это не так, – тоже очень по-детски.
– Доджун.
– Да.
– С этого момента слушай внимательно, что говорит дедушка. Конечно, ничего страшного, если ты не поймешь. Просто постарайся не забыть. И однажды, когда тебе это понадобится, просто вспомни.
Говорите что угодно. Потому что я все понимаю. Вот они, мои мысли, которые я никак не мог высказать вслух.
– Земля – живое существо. – Сделав небольшую паузу, он продолжил: – Удивительно, но существа очень чувствительны к переменам, вызванным людьми.
Я был немного разочарован, потому что мне показалось, что он начнет рассказывать очевидные вещи, но виду не подал.
– Важно создать такие перемены, которые пойдут тебе на пользу. Когда земля дрожит, ее необходимо стимулировать, чтобы она изменилась. Тогда земля, которая была всего лишь куском грязи, превращается в золото.
В конце концов, спекулянты землей делятся на два типа. Те, кто заранее получают информацию о развитии региона. И такие, как председатель Джин, которые вступают в сговор с власть имущими, чтобы напрямую создавать условия для развития.
Те, кто лишь получают информацию, могут поверить недостоверным данным и потерпеть неудачу, но вторые никогда не проигрывают. Они всегда собирают золотую пыль.
– Земля, которую ты выбрал, сейчас представляет собой не более чем комок грязи. Так что я бы не стал ее покупать.
– Почему?
– Потому что потребуется довольно много времени, чтобы она превратилась в золото. А может быть, этого так и не произойдет, пока я жив. Так что покупать ее нет смысла. Но для тебя все иначе.
– Почему для меня иначе?
– Потому что через двадцать или тридцать лет эта земля может обрести огромную ценность. И у тебя есть достаточно времени впереди, чтобы увидеть эту перемену. Так что храни ее, считая своим сбережением.
– Да, я запомню, дедушка.
Держаться за нее двадцать, а то и тридцать лет? Я точно не собираюсь этого делать. Конечно, и дедушка скоро начнет думать иначе. Почему? Потому что всего через два года она превратится в огромную золотую жилу под названием «Новый город».
Я только что получил пятьдесят тысяч пхёнов в самом сердце Пундана[44]. Еда сладка, как мед.
* * *
Наступил 1988 год, который повысил глобальную осведомленность о Корее.
«Вернуться в 1988»[45], получивший сенсационную популярность двадцать семь лет спустя, – история из мира, который полностью отличается от моего. Там изображена повседневная жизнь обычных людей, а я сейчас живу в мире богачей, купающихся в деньгах. Да еще и родившись в семье чеболя, обосновавшегося на вершине.
– Здравствуйте, тетя.
– А, Доджун? В последнее время часто тебя вижу.
Не думаю, что ты в том положении, чтобы говорить нечто подобное. Если хочешь сделать из мужа депутата Национального собрания[46], тебе нужно ездить на работу в Ёыйдо. А ты почему-то зачастила в родительский дом.
– Чем старше ты становишься, Доджун, тем больше расцветаешь. Весь в маму пошел. Кстати, а как она поживает?
Дядя, который готовился баллотироваться в Национальное собрание, быстро провел рукой по моей голове и большими шагами направился в кабинет.
