Почему у мамы такая грустная улыбка? Может, все-таки лучше остаться? Сделала шаг к ней, но та замахала руками, приговаривая:
- Иди, Сильвия, иди.
Вышла на крылечко и обо всем забыла. Такой денек прекрасный сегодня! Тепло, птички поют, небо высоченное сияет голубизной, будто кто-то как следует отдраил его от той хмари цвета голубиного крыла, что вчера сыпала зловредным дождиком до вечера, не давая хозяйкам просушить белье.
А солнышко тем временем прикорнуло подремать в облаке - пушистом, как крепко сбитые яичные белки под умелыми руками нашей поварихи Нины. Потому тепленько, но зноя нет, духота не стоит в воздухе, вынуждая каждую живую душу искать спасительный тенек, где можно сидеть, тяжело дыша и жалуясь на погоду.
Я зашагала к озеру, слушая стрекот кузнечиков. А вот и голубая гладь, посеребренная мелкими чешуйками от доброго, мягкого ветерка. Расположилась на травке у самой воды, жалея только об одном, что Дженни с собой не взяла.
Но малышка с недавних пор взялась за новорожденными козлятами присматривать, и отнеслась ответственно, ее теперь от этих малышей не оторвать. Все бы ничего, только Лавия постоянно ворчит, что дочка пропахла навозом. А на самом деле девочка пахнет сеном и кипяченым молоком с пенкой, которым поит своих козляток.
Что ж, я и одна скучать не стану. Подставила лицо рассеянным солнечным лучам, глянула по сторонам и оголила ноги. Совсем скоро зачастят дожди, начнет подползать холод, надо пользоваться такими изумительными деньками!
СИЛЬВИЯ
Время потекло вокруг, неспешное и невозвратное. Почему-то вдруг подумалось, что все это, вокруг – такое привычное и прекрасное, не вечно. Как говорит мама, все течет и изменяется. Когда-то и мы уйдем в вечность, и поселения нашего не будет. А что придет взамен? Я приставила ладонь козырьком ко лбу, пытаясь разглядеть, что мелькает в воздухе над озером.
Огромные дома из камня, высокие, будто десяток наших один на другой поставили. Да куда там, несколько десятков! По широким дорогам коробки разноцветные бегают, на колесах, как у телег наших. И все сияет, переливается!
Моргнула, исчезло. Что это было? Сердечко забилось часто, как у перепуганной зверушки. Неужели… видение? Ведь никогда раньше ничего подобного! Да и с чего бы, я уж привыкла, что магия младшую дочь Маат не особо жалует, все это знают, не секрет.
Некстати вспомнился Феникс, который упорхнул с листов гримуара моей матери после того, как прочитала заклинание. Может, все-таки я не такая уж бездарность? Стрельнула глазками по сторонам, потом затаила дыхание и повела рукой, шепча слова чар, которые мне никогда не давались, хоть тресни, на уроках ведьмовства.
Ой. Замерла, глядя, как с кончиков пальцев сорвалась золотистая пыльца и, долетев до водной глади, превратилась в золотую рыбку. Вильнула вуалью шикарного хвоста и бульк, нырнула в озеро!
Получилось, надо же! У меня получилось!
- Красиво вышло, - прозвучавший рядом голос заставил меня подпрыгнуть.
Ой.
- Себастьян? – выдохнула облегченно.
И когда подкрасться-то успел!
С опозданием заметила, что подол задран, поспешно натянула его на ноги. А ведь он не только коленки, но и рыбку, мной сотворенную магией, видел!
- Не рассказывай никому, хорошо? – попросила тихо.
- Не буду. – Улыбнулся и сел рядом. – Денек сегодня прекрасный. Будь у меня та золотая рыбка, пожелал бы, чтобы все дни такими стали.
