Мне никто не нужен - страница 2

- Константин Семенович, радио включите, - просит Тоха. – У меня батарея на телефоне почти сдохла, а банка в рюкзаке.

Я перестаю жевать и покрываюсь мурашками. Это я так громко чавкала, что он попросил радио включить? Позорище…

- Софка, ты какую музыку слушаешь? – как ни в чем не бывало обращается ко мне Тоха. – Я – всякую. Уважаю «Битлов» и «Пинк Флойд». И не говори мне, что их только олды знают.

Военрук презрительно фыркает и врубает шансон.

- Константи-и-ин Семенович! – возмущается Тоха. – Это же отстой!

- Много ты понимаешь, пацан, - говорит военрук. – И вообще, кто сказал «всякую»? Вот и помалкивай.

Тоха опять мне подмигивает. Я из последних сил давлюсь яблоком.

- Ты не ответила, - напоминает Тоха, дождавшись, когда я прожую очередной кусок.

Бабушка не признавала ничего, кроме классической музыки. Даже оперетту называла дешевкой. К счастью, у меня обнаружилось полное отсутствие слуха, это спасло меня от музыкальной школы. Зато я по первым нотам узнавала практически любое классическое произведение. Спасибо одноклассникам, интернету и наушникам, иначе я и тут выглядела бы дурой.

- Дрэгонс[1] люблю, еще Квинов…

- О, норм! – одобрил Тоха. – А из наших?

Что-то подсказывало мне, что поп-певцов лучше не упоминать, Тоха не оценит.

- Э-э… Да я тоже всякое слушаю.

- Есть же плейлист с любимым? Что там? Что? – пристает он.

- «Ария», - отвечаю я честно. – И «Король и Шут».

- Гонишь… - Он театрально округляет глаза, делая вид, что сильно удивлен.

Я доела яблоко, поэтому вытираю пальцы и достаю телефон и коробочку с наушниками. Протягиваю один Тохе.

- Рили? – хохочет он, но берет белую «улитку».

А я врубаю «Штиль».

Тоха закатывает глаза, демонстрируя экстаз, и показывает мне большой палец.

«Арию» и «Короля и Шута» тоже не молодежные группы. Я подсела на них из-за тети Оли. Не одна я тайком от бабушки слушала рок. Но все же хороший вкус к музыке она мне привила, и «гоп-стоп», в такт которому военрук барабанит по рулю, режет слух.

«Я пел о богах и пел о героях, о звоне клинков и кровавых битвах…» - слышу я в наушнике и, спохватываясь, хочу выключить песню.

- Погоди! – Тоха хватает меня за запястье. – Дай послушать. Что это?

Он не спешит убрать руку. Ладонь у него теплая, и прикосновение… приятное. Но отчего-то по коже бегут мурашки.

- «Мельница», Хелависа, - отвечаю я, когда композиция заканчивается. – Фолк-рок.

- Бли-и-ин… - тянет он. – И как я не слышал…

- Гонишь, - в свою очередь смеюсь я. – Кто не знает «Мельницу»?

- Тот я! – весело заключает Тоха. – А что-нибудь еще есть?

Великодушно разрешаю ему слушать мой плейлист, где есть еще несколько песен «Мельницы». Параллельно рассказываю все, что знаю о группе и исполнительнице, об их самых удачных песнях.

Так незаметно пролетает время. Тоха легкий в общении, и посмеяться любит, и пошутить. Корчит смешные рожицы, будто дышит. А когда пытается быть серьезным, становится невероятно харизматичным.

- Ты в каком классе? – наконец решаюсь поинтересоваться я. – «А» или «Б»?

- «А», как и ты, - отвечает Тоха, не задумываясь.

- Откуда ты знаешь, в каком я?

Есть чему удивляться, я и сама узнала об этом перед отъездом из дома.

- Да у нас новости быстро распространяются, - усмехается он. – Еще вчера перетерли, что в классе новенькая, и она опоздала к первому сентября.

- А ты почему опоздал?

- Да так… - Он лукаво улыбается. – Встречал… кое-кого.

- Все, молодежь, приехали, - говорит военрук.