Анжела стояла к ней спиной возле угла Дома заседаний и выговаривала Анне. Ее Ефимия не видела, только слышала всхлипы и робкие оправдания. Сердце сжималось, толкало открыться, успокоить сестру, но девушка мужественно терпела, лишь подошла чуточку ближе. Стоявшая в проулке карета надежно загораживала ее от цепкого взгляда тетки.
— Куда она могла податься, если не сюда? — не отставала от племянницы Анжела. — Ведь Эффи украла приглашение. Или ты его потеряла?
— Не зна-ю-ю! — по-детски подвывала Анна.
— Да что ты вообще знаешь? — в сердцах прикрикнула тетка и протянула племяннице платок. — На, утрись! Нечего и думать показываться перед комиссией с таким лицом. Видела, какие тут красавицы!
— Я не хуже, — обиделась младшая девица Брок.
Ефимия улыбнулась. Вот и слезы высохли. Все же тетя — умная женщина, нашла верный способ успокоить Анну.
— Посмотрим! — буркнула Анжела и неожиданно обернулась.
Ефимия вжалась в стенку экипажа. На мгновение ей показалось, тетка догадалась, заметила. Сейчас подойдет и вцепится в руку. Но Анжела отвернулась, только ворчливо добавила:
— Сама понимаешь, куда нам до девиц под гербами!
Девушка с облегчением выдохнула и улыбнулась. Знала бы тетка, кого назвала девицей под гербом!
— Уж постарайся, — смягчившись, напутствовала Анжела племянницу. — Без приглашения сложно, но вдруг тебе улыбнется удача? Ты, главное, подольше копайся в сумочке, сделай вид, будто случайно обронила конверт, когда подкрашивала губы. И еще раз всех расспроси, не видели ли они Эффи. Тот служащий был чрезвычайно груб, не дал посмотреть списки. Ты лучше не фамилию ее назови, а внешность опиши. Эффи — девушка эффектная, ее бы запомнили. А я тут постою, покараулю. Некуда ей деваться, только на отбор.
Ефимия в который раз в молитве возблагодарила святого Верасия и забралась в экипаж. Какое счастье, что ее провели с черного хода! Члены комиссии с Анной откровенничать точно не станут. Войди она с парадного входа, точно бы угодила в цепкие руки тетки. Даже если бы они разминулись, швейцар за монетку или кто-нибудь из завистливых девиц за бесплатно сдали бы родным, любезно подсказали, кто и откуда привез.
Кучер взмахнул кнутом. Лошади встрепенулись, и карета покатила прочь, оставив позади Дом заседаний и раздосадованную Анжелу Брок. Пусть они выехали с другой стороны проулка, Ефимия все равно на всякий случай забилась в дальний угол, словно тетка могла неведомым образом разглядеть ее сквозь заднее окошко кареты.
«Удачи!» — послала девушка мысленное напутствие сестре. Она искренне желала Анне счастья.
Итак, с отборочным туром было покончено, однако волнение никуда не делось. С тех пор, как Агнешка Блеккуок произнесла имя нынешнего первого министра, Ефимия не находила покоя. Ей снились кошмары. Снова и снова раздавался стук в дверь посреди ночи, снова и снова шестнадцатилетний Ролан отталкивал солдат от матери, снова и снова брат исчезал в кровавом тумане, которым неизменно заканчивался каждый сон. Иногда Ефимия видела отца. Эван Брок молчаливо стоял на пороге гостиной. Девушка пыталась подойти к нему, обнять, но морок мгновенно рассеивался, оставляя после себя кислый привкус во рту. И Ефимия не выдержала. Пользуясь тем, что графиня предоставила в ее полное распоряжение второй, двухместный экипаж и выдала немного денег «на булавки», она направилась в аптеку. Девушка с утра жаловалась на головную боль, выглядела не лучшим образом, все казалось невинным и естественным. Вот и Агнешка не стала задавать вопросов, когда ей доложили о поездке протеже. А зря! Вместо порошков и капель Ефимия приобрела вытяжку наперстянки, разыграв перед аптекарем целый спектакль. В малых дозах она спасала от сердечных недугов, а в больших приводила к смерти.
