- Да, но она такая яркая, уверенная в себе женщина! – грустно ответила Ядвига.
- Смею тебя уверить, эта ваша графиня с яркостью явно переборщила. Так что она больше похожа на падшую женщину, чем на аристократку! – припечатала я. – Во всём нужна мера! А в макияже особенно!
- В чём-чём?
- А, ну да, ты же не знаешь, - пробормотала я. – Ну… - зависла я, пытаясь подобрать понятное описание. – Я про то, чтобы правильно наносить краски для лица, тоже нужно умение! И чувство меры!
- Чего чувство?
- Ну, нужно краситься так, чтобы мужчина думал, что это твоя настоящая, природная красота!
- О-о-о-о!
- Но ты не переживай! Я тебя этому обязательно научу! – пообещала я девушке.
- А ты откуда это всё знаешь?
- В своей прошлой жизни я работала… - Тут я задумалась, как бы другим словом заменить профессию гримёра. – Я раскрашивала лица артистам театра. Ну, которые на сцене играют спектакли.
- О! Это я знаю! – восторженно воскликнула Ядвига. – Как раз графиня намедни этих актёров привезла! Страсть как хочется спектаклю посмотреть! – вздохнула девушка.
Наш содержательный внутренний диалог был прерван фееричным появлением графини Овердрайв в сопровождении Вильяма. Недавнего партнёра графини по спаррингу в конюшне с ними не было. Я мысленно усмехнулась. Наверняка это был чей-то муж или жених, раз так спешно ретировался.
Графиня приближалась, пыхтя, словно паровоз, что даже издалека было слышно. Ещё недавно ее искусно выполненная прическа напоминала воронье гнездо, причём изрядно поредевшее. Я присмотрелась и увидела у неё в руке что-то белое и лохматое. Шиньон! – определила я. Но поспешно отвела глаза, притворившись, что внимательно разглядываю лепнину, украшающую колонны крыльца.
Но вот графиня и «мой» жених подошли ко мне.
- Ты! Ты, мерзавка! Это твоих рук дело! – брызжа слюной, со злостью выпалила женщина и нависла надо мной дамокловым мечом.
- Ваша светлость! Уверяю, что вы ошибаетесь! – сладким, как патока, голосом попытался Вильям укротить взбесившуюся аристократку.
- Конечно, это она! – переключившись на мужчину, ткнула в меня указующим перстом графиня. – Она давно меня ревнует к тебе! Я же видела! И это она подбросила муравьёв мне в платье!
Я сделала большие удивлённые глаза и пролепетала:
- Как? Как возможно подбросить муравьёв в платье? Я что, брала их по одному и сажала на вас!? И вы что, стали бы это терпеть? И почему я должна ревновать к вам Вильяма? Ведь он мой жених, а не ваш! И мы с ним были сейчас вместе, пока не услышали ваш крик! И в завершение этой длинной и проникновенной тирады я сделала самые честные глаза в своей жизни.
Графиня молчала, продолжая сверлить меня подозрительным взглядом. Тогда я решила, что капля лести ещё ни одному делу не вредила. Да, только капля, главное, не переборщить!
- И, графиня, - смущенно продолжила я, ковыряя в пыли носком своей уже серой туфельки, - как к вам можно ревновать?
Женщина нахмурилась и напряглась, готовая наброситься на меня с новой порцией брани.
Я же поняла, что иду буквально по тонкому лезвию ножа. Но вздохнула и завершила фразу:
- Также нет смысла ревновать солнце, лучи которого падают на моего жениха и слепят его ярким светом! И, продолжая дырявить башмачком дорогу, подняла на женщину умоляющий взгляд и шёпотом добавила:
- Я слышала, что к вам артисты приехали! Можно хоть одним глазком посмотреть на те краски, которыми они лица малюют для выступления!? И чуть попробовать их! Вот вы пользуетесь и ещё краше становитесь! Можно мне совсем капельку попробовать!? – и гремят фанфары! Под занавес делаю глаза кота из «Шрека» и тут же слышу в своей голове восторженный вздох и шёпот: «Ну ты и актриса! Я как на спектаклю сходила!»
