MOBY. Саундтрек моей жизни - страница 18

Я послушал новый трек. Некоторые хип-хаусовые записи были очень клишированными и предсказуемыми, но эта была тонкой и недосказанной – и, как ни странно, она была построена вокруг сэмпла латиноамериканских колокольчиков. Я подошел к будке и обратил на себя внимание диджея.

– Эй, что это? – крикнул я. Он посмотрел на меня, затем ответил:

– Дуг Лэйзи.

– Можно мне копию?

Он, не говоря ни слова, протянул мне двенадцатидюймовую пластинку в пластиковой обертке. Я поднял ее и прочитал надпись на упаковке: Дуг Лэйзи, Let It Roll.

– Когда песня вышла? – спросил я.

– Сегодня.

– Спасибо! – ответил я, даже побледнев от радости. Я купил еще пару двенадцатидюймовок с лейблов Strictly Rhythm и DJ International, но инстинкт подсказал мне, что круче всего пойдет именно Let It Roll.

Расплатившись за пластинки, я дошел по Кармин-стрит до Шестой авеню. Парк на пересечении Блекер и Кармин был полон грязного снега и крэковых торчков. Кто-то снял рейки с парковой скамейки и жег их в бочке. Я пошел дальше.

Я очень обрадовался новому винилу, поэтому зашел в «Везувий», чтобы отпраздновать покупку чашечкой кофе и маленькой буханкой хлеба. «Везувий» – это маленькая пекарня, которую основали в районе Сохо еще в девятнадцатом веке. Сколько я туда ходил, столько за прилавком стоял старик-итальянец в белом фартуке, улыбающийся и обсыпанный мукой.

– Вам цельнозерновой? – весело спросил он.

– Маленький, пожалуйста. И черный кофе.

Он улыбнулся еще шире, завернул мой хлеб в тонкую бумагу и налил мне кофе.

– Два доллара, – сказал он.

– Вот, – ответил я, протягивая ему три доллара и ощущая себя Рокфеллером, – сдачу оставьте себе.

– Спасибо, джентльмен! – сказал он, убирая деньги в шумный металлический кассовый аппарат.

Я сел за один из двух маленьких столиков возле двери и взялся за хлеб и кофе. В Сохо было тихо – большинство картинных галерей еще не открылись, – так что я посмотрел на пластинки в свете солнца, отраженном от окон галереи напротив.

Я был трезвенником-христианином, работавшим в ночных клубах, где без наркотиков никуда. Я жил в грязном городе, терзаемом наркотиками, СПИДом и бандами всех мастей. Но сейчас я сидел в тихом районе Сохо в отраженном солнечном свете и пил кофе в старинной пекарне, владелец которой улыбался мне. Я был так счастлив и доволен. У меня была идеальная новая пластинка, которую можно поставить. Идеальный кусок хлеба, который я собирался съесть. И я жил в идеальном городе.

Пятничная толпа ворвалась в клуб «Марс» в десять вечера, как только его открыли. Я начал работу на первом этаже, когда распахнулись двери, но по-настоящему интересным вечер стал в районе полуночи, когда танцпол заняли «дома вога» с окраин.

Вог был как раз на пике популярности после выхода сингла Мадонны Vogue, но само движение началось еще несколько лет назад. Вогеры – это геи (черные и латиносы), которые горделиво расхаживали туда-сюда по танцполу, превращая его в своеобразный подиум. Вог на самом деле не был танцем как таковым – скорее он напоминал некий идеализированный показ мод. Объясняя явление другу, который играл на барабанах в спид-метал-группе, я сказал ему, что «дом вога» – это на самом деле не здание.