Modus moriendi. Католическое сопротивление в Чехословакии, 1968-1989 гг. - страница 18

Начинается Меморандум с критики политики Ватикана в Чехословакии. Авторы исходили из того, что христианство должно оставаться аполитическим, надполитическим: оно должно «опасаться того, чтобы создать какую-то идеологию. Оно не должно подчиняться, против своей воли, никакому истеблишменту. Церковь должна возвещать приход Царства Божьего, не становясь то капиталистической, то марксистской и т.д.». Характерна вера авторов в грядущую глобальную победу коммунизма, когда церковь останется лишь маргинализованной группой: «Учитывая бессилие западного мира изменить сложившуюся порочную систему, вполне возможно, что разные формы коммунизма поработят весь мир. Таким образом, вполне вероятно, что однажды евангелие окажется в коммунистическом мире… евангелие и христианство смогут служить обществу, коммунистическому миру, самим себе; ни в коем случае не через конформизм, но через аутентичность, как призыв к радикальной реформе, или, еще лучше, как метанойя, внутреннее обращение». Авторы меморандума считают, что проповедь Евангелия в коммунистическом обществе станет главной возможностью его преображения. «Церковь будущего, в мире, который будет, по всей вероятности, коммунистическим, не может быть „Матерью и учительницей“, символом единства человечества и т.д., как об этом говорит торжественный язык энциклик. Церковь, присутствующая в мире, который, как нам кажется, грядет – это церковь-служительница, подобная Марии; церковь в пустыне, готовая к проповеди евангелия, неизвестная, как Иоанн Креститель…».

Тем не менее, политический конформизм противоречит духу Евангелия: «Мы, живущие при коммунизме, видим историческую роль христианства и свое место в сегодняшнем мире в верности христианству и критике коммунизма». «Христиане должны участвовать в создании позитивных ценностей, но одновременно занимать критическую позицию в духе евангелия, позицию ненасилия, протестовать против любого бесправия, каждого ущемления достоинства человеческой личности, нарушения прав человека и подавления легитимной свободы»93. Таким образом, в этом тексте 1976 года выражается основной парадокс католической политической теологии в социалистической Чехословакии: христианство не соприродно политике, но при этом оно исполняет роль пробного камня, абсолютного ценностного мерила по отношению к ней и может служить опорой для критики политического режима.

Текст, опубликованный как в самиздате, так и в тамиздате в том же 1976 году и ставший символом эпохи «нормализации» в истории католической церкви Чехословакии, носил название «Modus moriendi церкви» (так Агостино Казароли характеризовал тему своих переговоров с чехословацкими властями) и принадлежал перу чешского священника Ото Мадра. Начиналось эссе со слов «Давайте предположим, что церковь умирает» (Приложение ХІ), и его автор ставил своей целью разработать «богословие умирающей церкви». Текст весьма лаконичен, и Мадр не уделяет большого внимания проблемам соотношения богословия и политики; его размах шире: в ситуации умирающей церкви необходимо быть готовым «принять смерть!.. Мужественно смотреть в лицо будущему. Не обманывать ни себя, ни других фальшивыми утешениями… Полностью отвергать один-единственный путь гибели церкви: предательство». «Не замыкаться в себе, а стремиться погрузиться в круговорот Мистического тела. Молиться и приносить жертвы для спасения мира. Не тосковать среди людей как грустный ангел, а напротив, одарять всех светом и теплом своего присутствия». И здесь мы сталкиваемся с социальным восприятием христианской миссии: хотя впрямую в тексте не звучит ни слова о политическом протесте, запрет на предательство явным образом подразумевает готовность отстаивать собственные ценности и в секулярном мире.