4. с образом автора связано «распределение света и теней с помощью выразительных речевых средств, экспрессивное движение стиля, переходы и сочетания экспрессивно-речевых красок, характер оценок, выражаемых посредством подбора и смены слов и фраз» (с. 83; то есть в нашем понимании с образом автора В. В. Виноградов связывал все распределение модуса в тексте, модуса и в эксплицированном виде, и – скрытого, иплицитного);
5. с образом автора связано отношение писателя «к литературному языку своей эпохи, к способам его понимания, преобразования и использования» (с. 106); кроме того, образ автора можно рассматривать как «индивидуальную словесно-речевую структуру, пронизывающую строй художественного произведения и определяющую взаимосвязь и взаимодействие всех его элементов» (с. 152; то есть тезаурус, узус и норма как языка в данный исторический момент, так и тезаурус, лексика, грамматика и прагматика идиостиля писателя в данный момент, в литературном произведении В. В. Виноградовым тоже связываются с понятием образ автора).
Мы не находим никаких возражений ни одному из вышеперечисленных положений. Более того, мы хотим подчеркнуть актуальность концепции В. В. Виноградова для сегодняшней эстетики и лингвистики.
Актуальность концепции образа автора для эстетики состоит в том, что именно автор – центр и движитель своего произведения: именно его ценности, его мотивы и цели, с одной стороны, вербальный и информационный тезаурус, с другой стороны, семиотическое (создание образа), стилистическое и композиционное умение, с третьей, являются движущей силой создания художественного литературного произведения как семиотической, эстетической и идеологической системы.
Актуальность концепции образа автора для лингвистики, на наш взгляд, прежде всего состоит в том, что она опередила и отчасти предопределила новую, антропоцентрическую, автороцентрическую, парадигму лингвистического мышления, когда предложение, фраза и текст рассматриваются не как бы сказанные сами по себе или никем не сказанные – как в старой, «чисто грамматической парадигме», а сказанные именно «говорящим», а сегодня даже так – совершенно конкретной языковой личностью.
Для того чтобы увидеть прямое присутствие автора в собственном тексте, формальные отражения его интенций: замыслов, мотивов, – а также оценок, чувств и императивов, вообще любых проявлений авторской воли и переживаний, мы будем пользоваться также и понятием авторское начало (Т. В. Шмелева; синоним – авторский узор). И также распространим его на любые виды текстов.
В принципе можно произвести тщательное описание различий «образа автора» и «авторского начала». Можно и точнее определить области применения этих понятий. В одной из своих статей мы попытались это сделать [Копытов 2010а]. В данном случае, нам представляется, делать это несущественно.
1.4. О сферах речи и типологии словесности
Раз уж мы проводим поиски текстостроительных ролей модуса в текстах определенных жанров, мы должны показать и уровень более высокий, чем тот, где говорится о жанре. На наш взгляд, это уровень сферы речи (или типов текстов). Как правило, о сферах речи и типах текстов говорят, когда рассуждают о явлении, называемом «словесность».
Вначале скажем о словесности на основании работ Ю.В Рождественского, его ученика и продолжателя А. А. Волкова, а затем на основании работ Т. В. Шмелевой [Рождественский 1979; 1990;1996; Волков 2001; Шмелева 2006].
