Что ж, самое время ознакомиться. Может, больше и возможности-то не представится.
Как я и предполагала, это оказался сборник этаких своеобразных афоризмов и наставлений. Крупные буквы, короткие, емкие фразы, пробелы между абзацами – все служило тому, чтобы в памяти будущих наид навечно отпечаталось несколько незатейливых истин. Одно название чего стоит – «Счастливая звезда наиды».
«Люби Господина своего, и его благосклонный взгляд коснется тебя, служи ему каждый миг жизни своей, и его сердце расположится к тебе», – читала я со все возраставшим ужасом и невольным восхищением перед хорошо проделанной работой составителей цитатника.
«Чти Господина своего как почитаешь Горта, Верховного бога нашего, и не обрушатся на тебя гнев и карающая десница его».
Да, зомбирование и промывание мозгов в чистом виде.
«Люби законную жену Господина своего как старшую дочь матери твоей, и не оставляй пути мира».
Резюмирую: нет в доме для тебя, наида, бога, кроме господина, а законная жена – пророк его.
Мне надоело расхаживать. Вернулась к кровати, не отрываясь от чтения, угнездилась со всеми удобствами и, болтая ногами, продолжила изучение занимательной книжицы. В душе, постепенно заполняя ее целиком, росла и крепла какая-то веселая злость.
«Восходящее солнце пусть застанет тебя за молитвами о здравии Господина твоего, а вечерняя заря – готовой по первому же велению возлечь на ложе его».
В общем, женщина для утех, особо не напрягайся. Ибо судьба твоя проста и однозначна: молись и е… Ой, что-то меня не туда понесло. Но как противно-то, кто бы знал. И эту участь уготовил мне любезный опекун и усугубила заботливая Альфииса? Хотя куда уж тут дальше усугублять.
«Проводи дни в неустанной заботе о благе и удовольствии Господина своего и всечасно помни, восхваляя, милости его».
Я так увлеклась, что не сразу услышала звук открываемой двери. Только через несколько мгновений перегруженный шокирующей информацией мозг наконец-то осознал, что в комнате помимо меня есть еще кто-то. Резко вскинула голову и наткнулась на внимательный взгляд почти прозрачных светло-серых глаз.
Я помнила эти глаза. Как же хорошо, оказывается, я их помнила!
Собственно, от обладавшего мной мужчины ничего, кроме них и низкого голоса, то жарко шепчущего, то властно приказывающего, в воспоминаниях после той страшной, первой в этом мире ночи не осталось. Забылись лицо, руки, фигура. А может, в оглушенном сознании они и не запечатлелись вовсе. Но эти завораживающие глаза вычеркнуть из памяти не смогла. Правда, тогда, ночью, они показались мне темными, почти черными. Но не узнать их было нельзя. А значит, и их обладателя тоже.
Саэр Савард Крэаз, сиятельный и дваждырожденный – кажется, ничего не забыла? – изволил почтить своим присутствием комнату отлученной от рода и теперь медленно умирающей девушки Кателлины. Впрочем, его стараниями уже даже и не девушки.
Познакомиться пришел? Или полюбоваться на странную девицу, что по собственному желанию к нему «на ложе незаконное» прыгнула, даже наказания не испугалась? Вот посмотрит сейчас саэр на меня повнимательней и стопроцентно решит, что ему даром не надо этакого тощего цыпленка в наиды. Ну какая из подобной немочи «женщина для утех»? Обнять и плакать, больше ничего.
Я, конечно, сама к Крэазу в объятия не торопилась, пугал он меня до дрожи. Но альтернатива – постепенное угасание и смерть до полуночи – привлекала еще меньше.
