Сашка Шиляев – худой мужчина тридцати трех лет от роду, среднего роста, с острым носом и тонкими губами. Веки припухшие, вокруг ввалившихся глаз темные круги. Выражение лица тупое, трагичное. Давно нестриженные цвета грязной соломы волосы слиплись на крутом лбу от пота и грязи. Сашка наркоман со стажем. В последнее время он был мелким распространителем наркотиков, за что имел пусть небольшую, зато стабильную дозу в день. Еды Сашке много не нужно. Той мелочишки, что он сшибал на случайных работах, ему вполне хватало на прокорм. И вот пару недель назад «безоблачной» жизни наркомана пришел конец. Шиляева вычеркнули из списка дилеров, получающих за работу дозу. В чем он провинился, ему и самому было неясно. То ли стуканул на кого ненароком, то ли засветился где, то ли на его место взяли более расторопного, молодого дилера, то ли хозяевам стало известно, что Сашке стала требоваться большая доза и он стал плутовать с продажей наркотиков. Как бы там ни было, но остался Шиляев без дозы. Запаниковал Сашка страшно. Заметался по городу в поисках героина, но кто же без денег даст? В ход пошли остатки имущества Зойки, которые он не успел спустить два года назад, когда оказался в подобной же ситуации. Жена ругалась, дралась, спасая скарб, но все напрасно. Мебель и кухонная утварь разбежались из дома, как тараканы. Теперь в Зойкином доме, доставшемся ей в наследство от рано ушедшей из жизни матери, остались кровать, рваный матрас и газовая плита – рухлядь, на которую не всякий бомж позарится. Проданного барахла хватило ровно на неделю. И совсем загнулся бы Сашка, если бы на прошлой неделе не познакомился через Зойку с Нечистым. Мужик, сам баловавшийся до отсидки в зоне наркотиками, вошел в положение наркомана. Подогрел пару раз «герой». Ожил Сашка, вновь почувствовал себя человеком, но ненадолго. Пропал на три дня Нечистый, как в воду канул. Словно не понимает, гад, что Сашке до сумасшествия, до рези в сердце ширнуться хочется. К счастью, объявился сегодня Нечистый. Заскочил утром к Сашке, когда он в полной прострации лежал на полу, на драном матрасе, и сказал, чтобы Шиляев пришел вечером к нему домой.
И вот в преддверии ломки тащится похожий на призрак наркоман по пыльным улицам города к Нечистому домой, ползет, как издыхающий пес на порог к хозяину.
…Двери открыл губастый паренек с мутными глазами. Он с удивлением оглядел гостя, будто восставшего из гроба человека, и посторонился, пропуская его в квартиру.
У Шиляева даже не было сил удивиться присутствию в обкуренной и подвыпившей компании жены. Он тяжело плюхнулся на стул рядом с Зойкой. Долженкова уже успела простить мужу спущенное добро, однако сейчас смотрела на него с презрением. До чего же жалок, наркоман несчастный! Хоть бы помылся, а то воняет, как от козла.
В комнате все еще витал запах анаши, а на столе в пепельнице лежала смятая папироса. Шиляев скользнул по ней безразличным взглядом. Сидевшего на игле наркомана травка от «ломки» не спасет.
– Плохо, Санек? – посочувствовал Алиферов, хлебнув фанты.
Шиляев кивнул и заискивающе взглянул на Нечистого.
Алиферов знал, чего ждет от него наркоман.
– Есть, Сашка, есть, – сказал он насмешливо. – Возьми там в баре.
Шиляев преобразился. Из немощного доходяги он вдруг превратился в энергичного, деятельного человека. Его будто порывом свежего ветра сдуло с места. С кошачьей грацией он приблизился к мебельной стенке, открыл бар. Но здесь его ждало разочарование. На стеклянной полочке лежал шприц, заполненный не прозрачным раствором героина, а мутной коричневатой жидкостью. «Ханка» – низкосортный неочищенный наркотик из опия.
