– Откровенно говоря, первый раз слышу о таком, – ответил я.
– Если взглянуть с точки зрения статистики, вы тоже труп, мистер Бойд. – Райд добродушно ухмыльнулся. – В девяноста девяти случаях из ста подозреваемый и есть убийца.
– Есть в вас что-то такое, лейтенант, что очень импонирует мне, – отозвался я. – К сожалению, никак не могу понять, что именно.
В эту минуту вернулся сержант Келсо, и я счел, что благоприятный момент наступил.
– Врач и бригада сейчас прибудут, лейтенант, – объявил сержант.
– А что вы узнали насчет Бойда?
– Я связался с Майером, он подтвердил слова Бойда. Его очень удивил мой звонок, но я, разумеется, не стал объяснять причины. В «Стиксе» также подтвердили, что Бойд остановился у них.
Лейтенант хмыкнул.
– И долго вы собираетесь пробыть в нашем городе? – спросил он, в упор глядя на меня.
– До конца недели, пока не закончится конкурс.
– Только не вздумайте умотать раньше, – холодно бросил он. – Протокол я составлю позднее.
– Я вас понял, лейтенант, – ответил я. – Могу идти?
– Не буду вас задерживать. – Он снова скривил губы в подобии улыбки. – Понимаете, приятель, лично я ничего против советов не имею, но доктор Дженнингс у нас очень чувствительный, и, пожалуй, будет лучше, если вы исчезнете до его появления.
– Благодарю вас, – выдавил я и шагнул к двери.
Он позволил мне дойти до порога, потом снова подал голос:
– Бойд, после того как будет установлено точное время наступления смерти, мы займемся вашим алиби. Так что позаботьтесь, чтобы оно у вас было безупречным – я человек дотошный, проверю все досконально.
– Может, мне покончить с собой и доказать тем самым свою невиновность? – предложил я.
Райд одарил меня каким-то странным взглядом.
– Тоже неплохой вариант, – буркнул он.
Когда я проснулся на следующее утро, сквозь жалюзи пробивались лучи яркого флоридского солнца – видимо, молитвы участниц конкурса были услышаны на небе. Не спеша выбравшись из постели, я с удовлетворением отметил, что сильно нигде не болит, хотя кое-где слегка ощущалось. На животе красовался огромный синяк. Я снова забрался в постель, снял телефонную трубку и заказал завтрак в номер.
Я допивал уже третью чашку кофе, когда зазвонил телефон.
– Мистер Бойд? – спросил взволнованный женский голос.
– Это я. А вы кто?
– Белла Люкас. Вы меня помните?
– А когда мы с вами встречались?
– Вчера. – В ее голосе послышались обиженные нотки. – Я одна из участниц конкурса. Брюнетка.
– Дорогая, – я вздохнул, – на конкурсе было много брюнеток.
– Я выступала после Элиш Хоуп.
– Так вы номер двадцать семь! – вспомнил я, ощущая, как губы расползаются в улыбке. – Разве вас можно забыть!
– Я хочу поговорить с вами, мистер Бойд. Срочно. Только не по телефону. Вы понимаете?
– Давайте встретимся где-нибудь вечерком, – предложил я. – Вчера пришлось столько пережить, что мне необходимо прийти в себя…
– Как раз об этом я и хочу поговорить с вами, – быстро сказала она. – Я живу напротив номера, где жила Элиш Хоуп.
– Жила? – повторил я. Меня заинтересовало, почему она употребила форму прошедшего времени.
– Ну как же! – оживленно вставила она. – Ведь Элиш умерла. Во всяком случае, так мне сказала полиция, когда допрашивала сегодня утром.
– Никуда не уходите, – быстро сказал я, – дождитесь меня.
За каких-то десять минут я успел принять душ, побриться и одеться. Выходя из лифта, я едва не столкнулся с Элейн Керзон, одетой почему-то только в купальник. Только тогда я вспомнил, что в отеле есть бассейн. Мокрый купальник Элейн служил неопровержимым вещественным доказательством. Он был выдержан в пестрых тонах и не скрывал прелестных округлостей, которых накануне я, признаться, вообще не заметил.
