– Я вышел к соседям, мама попросила одолжить у них немного специй, чтобы приготовить ужин. – рассказывал Генри. – Мы часто готовили ужин вместе, к тому времени отец как раз возвращался с рынка, а младшая сестра иногда звала друзей, чтобы дома было не так скучно.
Виктория внимательно слушала неожиданное откровение своего обидчика.
– Вчера было так же, только у мамы на кухне не оказалось перца и она сказала, что без него блюдо будет совсем не вкусным. Я немного повозмущался, но всё же пошёл. Сестра с другом разглядывали мои книги по магии, ни черта не понимали, но им очень нравились картинки. – он еле улыбнулся от собственных воспоминаний. – Я как раз уже собирался возвращаться от соседей, когда прозвучал взрыв. В панике выбежал и не поверил своим глазам, когда увидел, что знакомый с детства дом, дом который построил мой отец собственными руками, полыхает как костёр на празднике урожая. – парень шмыгнул носом, но не стал стирать подступающие слёзы. – Я слышал их крики, Виктория. Они не звали на помощь, а просто кричали от боли. Я попытался затушить огонь магией, но всё было в пустую. Потом пришли уроды в чёрном, напали на соседей, тогда я понял, что во всём виноваты они. Всего секунда, а я уже знал на кого вымещать свою злость. Огонь распространялся очень быстро, я даже не успел как следует попрощаться, нужно было помочь другим. Мы побежали в сторону главных ворот, по дороге встречали просто уйму солдат, а потом я увидел тебя.
Виктория сначала подумала, что парень закончил рассказ, и не решалась, что-либо сказать, но спустя примерно минуту блондин продолжил.
– Знаешь, мне стало так обидно. Я был очень зол, что кто-то вроде тебя выжил, а моя сестра, у которой вся жизнь была впереди – нет. Где чёртова справедливость, спросил я себя. А потом, ты неожиданно помогла мне возле реки. Ты помогла мне…так легко, словно вообще не задумывалась, что можно поступить как-то иначе. Словно для тебя это было сущим пустяком помогать тому, кто так долго портил тебе жизнь. – Генри тяжело вздохнул. – Любой другой на твоём месте был бы рад оставить меня умирать. Так почему, Виктория?
Виктория не знала, что ответить. Она не привыкла к такому. Но что-то во взгляде Генри почти молило её сказать хотя бы слово.
– Я ненавижу тебя. Если честно ты нереально бесишь.
Блондин недовольно поджал губы, но промолчал.
– Но я не из тех, кто бросает кого-то умирать только из ненависти. Если другие делают всякое, это совсем не значит, что я обязана делать то же самое. У меня есть своя голова на плечах, Генри.
– Хммм…ты совсем не такая, какой кажешься из-за внешности.
– А какой я кажусь? Давай, раскрой страшную тайну.
Блондин задумался.
– Ну, ты кажешься мелкой противной уродицей, такие ещё в сказках обычно злодеями бывают. Ненавидят весь мир из-за своей никчемности и поэтому не дают жизни другим.
Виктория не удержалась и от души рассмеялась.
– Что смешного? – обиженно пробурчал сын шерифа.
– О боги, какой бред… – продолжала смеяться Виктория.
Похоже Генри понял, что сморозил какую-то чушь и тоже тихо засмеялся, глядя на схватившуюся за живот собеседницу.
После этого, довольно странного разговора, дальнейшее общение между ними стало более лёгким. Тупые шуточки насчёт внешности никуда не делись, но они больше не вызывали обиды, а скорее воспринимались как часть характера Генри.
К вечеру Виктория и Генри добрались до шахтёрской деревушки. Жители без лишних слов накормили и дали чистой одежды путешественникам. Услышав о нападении на границе, многие вначале не поверили, но рассмотрев лицо блондина, узнали в нём сына местного шерифа. Уж такой уважаемый молодой человек точно не врал.
