Мои аллюзии - страница 70

– Привет, Ма. Привет, Окружающая среда. – Улыбается и идёт в направлении барной стойки. Отдаю ему честь, словно бывалый рейнджер. – Это тебе.

Передо мной возникает большой пакет. Парень сбрасывает вещи на стойку и быстро шагает пухлыми ногами к сцене. Хлоя с молчаливым неудовольствием берёт вещи и несёт их на стул. От пакета исходит тепло и сырный запах. Я пьяна и не уверена, что расслышала правильно, и действительно ли этот пакет предназначен мне. Включаю рациональное мышление, ну насколько это сейчас возможно, конечно же. Вижу Зака второй раз в жизни, с какой стати ему привозить мне еду, и откуда ему вообще знать, что я буду тут и вдобавок буду голодна? Так прихожу к выводу, что услышала неверно. Оглядываюсь на парней, они оживились с прибытием Зака и что-то обсуждают, стоя на сцене и указывая руками по углам. Расстояния в помещении настолько внушительные (плюс эхо), что уловить суть диалога сложно. Но по жестам становится понятно – их спор об организации сцены.

– Почему не ешь? – Спрашивает Хлоя.

– А это мне?

– Ну, да. Ости просил привезти тебе поесть хорошей еды. Но у Заки своё понимание на этот счёт. – Да уж, фаст фуд далёк от категории достойной пищи. – Не любишь такое?

– Не люблю. Но сейчас обожаю! – Растеряно киваю. "Ости попросил", значит?

Открывать пакет как-то неудобно и стыдно. Оглядываюсь, все парни увлечены беседой и смотрят на заднюю стенку сцены. Пакет всё же шуршит – Хлоя решительно открывает его вместо меня. Я сегодня не завтракала, а вчера толком и не ужинала, плюс перенервничала, так что есть хочется до колик в желудке. Из раскрытого пакета пахнет ещё сильнее канцерогенами и во рту происходит непроизвольное слюновыделение, хотя на самом деле подобной еды не признаю.

На столе передо мной оказывается картошка, бургер, сомнительные наггетсы, странный салат и сырный соус. Хлоя угощается парой картофелин, крадёт наггетс. Я не против. Подливает мне виски. Отдаю предпочтение салату. Пока едим, Хлоя рассказывает о том, как родилась в Мексике, потом в молодости переехала в Америку и кочевала из штата в штат, меняя города. Судя по долгому рассказу, жизнь у неё выдалась трудная, но интересная. Слушать её занятно, но очень утомительно. Она говорит быстро, эмоционально и при этом излишне артистично, то и дело прерывается и теряет суть мысли, повторяется или резко перескакивает на другую тему. Получается хаотичный поток информации из разрозненных фраз.

Чувствую сильное опьянение. С удовольствием для себя отмечаю, что действительно расслабилась и успокоилась.

Начинают гудеть колонки. Оборачиваюсь и вижу, Остин спустился и стоит перед сценой, обсуждая и разглядывая снизу верхнюю конструкцию фермы. Соображаю туманным разумом, что он тоже ничего не ел с самого утра. Заглянув в пакет, обнаруживаю там ещё массу всего.

– Пойду предложу ему тоже поесть. – Но Хлои отошла к дальней стенке с ликёрами и не слышит меня. Не очень-то и хотелось.

Ноги кажутся мягкими и непослушными сосисками. Когда встаю, всё вокруг словно приходит в замедленное движение.

– Пьянь! – Ругаю себя.

Пока сосиски передвигаются в направлении Остина, в голове решается дилемма, как обратиться к парню и отвлечь его. Хочется дотронуться до него. Но как? Ткнуть пальцем в плечо? Или тронуть ладонью? Главное трогать за одежду… И не слишком развязно. Чуть касаясь. Или это перебор? Лучше просто сказать: "Эй, Остин, хочешь поесть?". А ведь я его до этого по имени не называла ни разу. Всё "ты", да "ты". Лучше просто позову: "Эй". В голове не хватает привычного советчика.