Мои аллюзии - страница 83



- Josef Salvat о кораблях и островах, вот только как тут нам с Остином распределить роли, ума не приложу…

– Именно о тебе! – Опять ударяет рукой по рулю, прежде чем принять влево. Совершенно ничего не понимаю, хлопаю глазами и держусь обеими руками за сидение на повороте.

Остин пронзает меня тугоплавким металлическим взглядом и, покачав головой недовольно, опять отворачивается. Вжимаюсь в кресло и отворачиваюсь, не решаясь ни на вопросы, ни на ответные реплики. Лучше молчать. Вообще я люблю молчать, жаль только Остин подкидывает мне весьма сомнительные и удручающие поводы для этого.

Минуем перекрёстки с явным превышением скорости. Когда останавливаемся, не вижу ничего похожего на то, что изображалось на заветных снимках.

– Туда нет дороги. Дальше пешком. – Покидает машину, не глядя в мою сторону, спешу следом, стараясь не заставлять себя ждать. Боюсь взглянуть на него.

Дует ветер. Пахнет сыростью. Остин уходит, как всегда не дожидаясь, но на этот раз слишком стремительно, словно пытается от меня убежать, стараюсь поспевать за ним и поправляю волосы, которые то и дело ерошатся и путаются на ветру. Гадство! Надо было взять резинку; приходится ловить копну и удерживать её руками, насколько это вообще возможно. Очередной порыв ветра выхватывает пряди и бросает их мне в глаза. С трудом спасаю линзы от выпадания, потираю веки. Ну и погодка. Заплетаю косу на ходу, смотрю под ноги и перепрыгиваю лужи. Чувствую, как кости мёрзнут, ещё и Остин леденит меня своим взглядом.

– Как прошла неделя? – Вдруг спрашивает, сменяя бушующий тон. Вглядываюсь и обнаруживаю в его глазах нечто большее – не просто лед, кажется, ещё секунд пять и этот лёд начнёт таять, но парень отводит от меня взгляд.

– Изнуряюще. Со мной произошёл своеобразный декаданс. Первый шаг – он трудный самый. Но выжить получилось, так что… – Не знаю "что".

– Ты победила, а я проиграл пари. – Пари? Это удар под дых, ставил на мой проигрыш, при том, что сам же втянул меня в это!?

– Много проспорил?

– Пять тысяч. – Впиваюсь в бесстыдника глазами. – Пришли.

Поднимаю голову. Огромное здание в огнях. В моём архиве не было ночных кадров. Но я узнаю фасад. Его крышу, металлическую лестницу. Шпиль! Фонарь. Асфальт. Деревья. Прохожу вперёд. Остин остаётся стоять, как и стоял. Для него это просто ещё одна ничем не примечательная улица города, но для меня это – свершение. Это мой маяк, убеждающий, что всё возможно, маяк, освещающий моей измученной мечте путь к осуществлению. Слёзы, которые я держала слишком долго, больше не подчиняются воле, всхлипываю и чувствую их жар на холодных щеках, прикрываю ладонью рот и нос, чтобы оставаться бесшумной и плакать незаметно. Здесь так красиво. Чувствую лёгкость, от того, что наконец-то отпустила слёзы и от прибывания в моменте. Всё такое большое. До всего можно прикоснуться. Та самая улица. Тот самый угол здания. Сейчас я дышу этим воздухом, который ощущала на фото. Вдыхаю этот город, настоящую жизнь, и сердце бьётся в такт New York – Andrew Belle.

Ветер приносит к ногам несколько листьев, обёртку от конфеты и голубиное пёрышко. Маленькое и серое, ничем не примечательное, но оно станет совершенно особенным для меня. Осторожно поднимаю его, аккуратно отряхиваю от грязи и бережно кладу к себе в карман.

Я и не думала, что способна испытывать такие сильные эмоции, которые выдавливают слёзы наружу. Утираю руками горячую солёную влагу с щёк и не поворачиваюсь к моему провожатому, просушиваю лицо на ветру. Уповаю на то, что парень ничего не видел. Решаю сказать, что глаза красные от ветра, если вдруг спросит.