– Отвали, Славин, – посоветовала, снова склоняя голову над романом, а сама думала о том, что учиться вместе – это идеально, ведь так я и предмет моих девичьих грез всегда будем вместе.
– Короче, решайся. Я сказал отцу, что буду поступать на экономический, только если он нас с тобой отправит на лето в Европу. А тебя возьму с собой, если ты составишь мне компанию за одной партой еще на шесть лет.
Это было нечто вроде дополнительного соглашения к сделке с дьяволом, потому что посещение Европы на тот момент было моей мечтой по соседству с капитаном под алыми парусами. С момента, как я об этом услышала и приняла решение, что ежедневные цифры и таблицы намного лучше боли и страданий людей, многое изменилось. Например, выяснилось со стопроцентной вероятностью, что Пашка меня не любит. Но пошла я все равно по тому пути, к которому готовилась весь одиннадцатый класс.
Когда кутерьма с поступлением осталась позади, мы отправились в отпуск в Европу. Конечно, в новых условиях ехать с ним куда-то не хотелось, но, во-первых, путевки были давно куплены и планировали поездку мы еще с Нового года, во-вторых, «столетнюю» дружбу рвать совсем не хотелось, ведь Пашка для меня был не просто проходящей мимо влюбленностью, он играл в моей жизни большую роль и занимал в сердце место рядом с семьей. Ну и в-третьих, Европа – это Европа, можно съездить и с заклятым врагом, не то что со Славиным.
Поездка удалась. И расставила все на свои места. Я поняла, что Паша не более чем хороший, преданный друг, с которым мне нравится проводить время. Я посмотрела на него по-другому – глазами не влюбленной дурочки через розовые очки, а холодной и рассудительной будущей пепельной блондинки через солнцезащитные.
Другом он был идеальным. Щедрый, добрый, веселый, самоотверженный, неглупый, готовый прийти на помощь в любой момент. Я действительно ему дорога, и он так же, как и я, очень бережно и трепетно относится ко мне и нашей дружбе.
А вот как возлюбленный он был из разряда «оторви и выбрось». Не романтичный, самовлюбленный, эгоистичный, хитрый, напыщенный сынок богатого папы. Он не замечал в девушках ничего, кроме ладной фигуры да хорошенького личика. На всех подружек Славин смотрел свысока, будто одаривал их своим божественным вниманием. И при этом взгляд его, который я привыкла видеть веселым и искрящимся, становился масленым и липким.
Словом, я поняла, что не хочу, чтобы однажды он взглянул на меня так же. Я очень дорожила той теплой привязанностью, которая образовалась между нами за годы дружбы, и не хотела ее лишиться, ведь роман мог закончиться не только свадьбой, но и окончательным разрывом. Было легче подавить влюбленность, чем потерять эти крепкие отношения.
А вот когда мы вернулись из отпуска, я занялась своим планируемым и обдуманным преображением. Спустя сотни просмотренных причесок девушек в журналах, интернете, на улице, перебрав десятки салонов и студий красоты, а также оценив мастеров, я направилась выполнять свою задумку по смене имиджа.
Кардинально менять длину все-таки не решилась – и без того, подстригая свою красоту, чуть не плакала, – но укоротила волосы с уровня «до талии» до «чуть ниже плеч». Прическу выбрала с прядями разной длины – чуть короче у лица и длиннее со стороны спины. Наблюдая за нанесением краски, а также дожидаясь ее действия, испытывала странные чувства – будто перерождающаяся птица Феникс, расправляла крылья и готовилась взлететь в голубое небо обновленной и свободной от прежних чувств и переживаний.
