Я продолжала собирать вещи, и вдруг услышала крик мужа и выскочила в коридор. Вилли в одной руке держал конверт, а в другой бумажную купюру.
— Вилли, зачем ты вскрыл конверт?! - наигранно возмутилась я, - мы же договорились!
— Я не удержался, любимая!
Как давно он не называл меня так. От этих слов мне стало так хорошо, что захотелось броситься в его объятия. Но Вилли задел конек, стоявший у двери, не удержал равновесие и рухнул на пол. Я хотела помочь ему подняться, но он притянул меня к себе и, смеясь повторил:
— Я опять не удержался, любимая!
Эта фраза эхом отозвалась во мне, и я тоже не удержалась. Я чувствовала его дыхание, его тепло, я слышала стук его сердца. Не было больше разрушенного туннеля, любивших и ненавидевший нас керинчан, доброго и одновременно злого Кэрна, клоуна и в тоже время великого ученого Лутте, - все растаяло, как безумный сон. Остались только наши чувства, а все остальное показалось мне лишь давно утратившей свой блеск декорацией. И наконец настало время закрыть кулисы и оставить на сцене только нашу любовь, нежность, страсть и его волшебные слова:
— Я не удержался, любимая!
Пусть он не смог удержаться в кресле президента и даже в сердцах капризных керинчан, но в моей душе он не просто удержался, он застрял в ней навсегда! Я обожала, когда Вилли ревновал меня, когда ворчал и даже когда расстраивался. Кэрн казался мне слишком наивным, одержимым какой-то своей правдой, Лутте просто безумцем. И только Вилли мог заставить меня трепетать от одной случайно брошенной фразы.
Мы не заметили, как улица за окном окунулась в сумерки. Вилли задремал рядом со мной, а конверт так и лежал на полу, а рядом с ним валялась купюра. Видно, Вилли, когда упал, выронил и ее.
Я придвинула к себе купюру и замерла от изумления:
— Это же целое состояние! На эти деньги можно купить роскошный дворец!
— Кэрн сумасшедший! - воскликнул Вилли с улыбкой и начал лениво подниматься с пола, - он не имеет права выделять такие суммы! Мы еле еле спасли керинчан от голода.
В Кернии большие суммы можно было получить одной купюрой. Деньги назывались кирии в честь маленького синего цветка, который рос когда-то в наших краях, пока страна не превратилась в ледяную пустыню. Так вот сейчас у нас в руках была купюра в сто тысяч кирий. Ее легко можно было обменять на сокольские деньги, купить себе чудесный дом и лет двадцать жить, ни в чем себе не отказывая. Только сколько мы выдержим на чужбине?! Ведь Керния почти сразу начнет звать нас обратно.
Я взглянула на конверт, мне показалось там лежало что-то ещё. Я высыпала все его содержимое на пол. Оттуда выпали несколько скреплённых между собой листочков бумаги и маленькая цветная фотография на картонке. С нее на нас смотрела хохочущая физиономия Лутте. Я перевернула ее на другую сторону и прочитала текст:
— Образ ученого с вами всегда,
Над его ликом не властны года!
Вы ему утром в глаза посмотрите,
И серенаду ему подарите!
Лутте прекрасен, Лутте велик
Он навсегда в ваши души проник!
Вилли прочитал вслух все, что было написано на скреплённых листах:
— Дорогие Алла и Вилли, мы - жители Кернии от всей души благодарим вас за заботу о нас. Примите наш скоромный подарок и поскорее возвращайтесь! Керния не любит тех, кто покидают ее. Мы будем очень ждать!
Ваш Кэрн и керинчане.
Вилли скептично посмотрел на лист бумаги:
— Весёлый сказочник! Когда он успел со всеми керинчанами договориться?!
