Никому живому… Хм, а ведь кроме живых есть еще существа другого порядка; кому, как не мне это знать. А если и в самом деле это был вовсе не несчастный случай, что тогда? Тогда я найду того, кто это сделал и, кем бы он ни был, обещаю: мало ему не покажется. Судьба того вокзального наперсточника – всего лишь легкие неприятности по сравнению с тем, что ожидает его!
Хорошо, а если никакого убийства не было и я сама все это себе напридумывала? Всему виной нервы и расстроенное воображение, как написали бы в романе позапрошлого века. Теперь я точно знаю, что не успокоюсь, пока не разберусь со всей этой историей. С чего в таком случае следует начать? А с чего бы начал следователь в детективе? Сказал бы какому-нибудь младшему помощнику: "нужно найти и опросить свидетелей". Помощников у меня нет, поэтому придется делать все самой. Никто кроме тех садово-парковых рабочих на ум не приходит. Легко сказать, а как их найти пятнадцать лет спустя? Не исключено, что все они давно передохли, отравившись дешевым пойлом подвального разлива.
Остается только сидеть и вспоминать дальше. А почему бы не попробовать как тогда, в китайском ресторане, вдруг, получится? Закрываю глаза и вижу все так ясно, как если бы время повернуло вспять.
Эти примитивные существа мародерствут там внутри, а я сижу на дереве и плачу, не чувствуя себя в силах даже пошевелить крылом. Вынесена последняя вещь, а после нее пришла очередь и самих стен. Они разобрали кирпичную кладку, сложили в кузов миниатюрного грузовика и аккуратно вывезли. Готова спорить, что из этих кирпичей сложено теперь какое-нибудь уродство на шести сотках. Хотела бы я знать, хорошо ли хозяевам спится по ночам…
А дальше? Немного придя в себя, я лечу вслед за грабителями. Они сложили все в сарайчике на краю парка, где хранили метлы, лопаты и прочие орудия своего "высокоинтеллектуального" труда. Я беспокоюсь, что внутри нет никого, кто мог бы впустить меня. И почему только в начале двадцать первого века мы должны придерживаться подобных анахронизмов? Впрочем, вампир – тоже явление далеко не современное.
На мое счастье один из "работничков" решил задержаться. Я осторожно стучу в дверь. Открыв ее, сотрудник садово-паркового хозяйства видит приятеля, с которым расстался несколько минут назад. Прижимая к себе бутыль, на которой виднелась многообещающая этикетка с тремя семерками, тот нерешительно перетаптывается на месте. Лицо открывшего расплывается в довольной улыбке.
– Чего стоишь как неродной? Входи, у меня и закусон имеется. Как чувствовал, что надо заначить…. Эй, Колян, ты где? Показалось! С чего бы это; с самого вчерашнего утра капли во рту не было…
И ворча себе под нос, что ни за что на свете не расскажет об этом жене, которая тут же начнет его пилить, чтобы начинал лечиться от пьянства, он наконец-то покидает сарайчик. Но я уже забыла о нем. Я начинаю осматриваться в поисках того, что хотела бы забрать во что бы то ни стало. Нет, сначала я слизываю с какой-то торчащей железяки каплю крови. Я тогда еще вспомнила, что не ела уже около суток. Запах крови, я не забыла его и эта та самая информация, которая мне нужна. Ведь, несмотря на то, что группы крови всего четыре, кровь каждого человека имеет свой уникальный запах, присущий только ему, вроде отпечатка пальцев. А по запаху крови не так трудно найти ее хозяина. Во всяком случае, для меня.
