Мои женщины - страница 14

– Ну как? – спросила, отдышавшись, Алена, намыливая моё еще набухшее, но уже обмякшее орудие.

– Прекрасно, но быстро и мало.

Алена улыбнулась.

– Спасибо! Мне хватило с лихвой! Это мой первый оргазм, до сих пор чувство будто насажена. Мне все это переварить надо, а то ведь думала – больна как баба. А ты, котяра, если не хватило, завтра доберешь с Катькой, даром она Машу увела?

– А ты, что на всю жизнь «подзарядилась»? Может как-нибудь без бани, в постели, а? Ну там ласки, минет, а то как-то по-пионерски.

– Тоже мне профи, а что откушу, не боишься?

– От удовольствия не откусывают!

– Сейчас уже не то настроение, может потом, если будет возможность, побалуемся. Мне очень понравилось! Ну, а насчет минета, завтра, Катерина сделает, она в сексе любит все.

– Ну, вы и сучки, Машу не жалко?

– А нас не жалко?

Бедная Маша, мне стало её жаль. Казалось, я ей изменяю, а если принять во внимание, что внешние данные Алены обещали много большего, чем я получил, то обидно за Машу стало вдвойне.

Алена колдовала со столом, когда пришли распаренные сестрички. Я сидел, как и полагается после баньки, укутанный в полотенце с кружкой домашнего кваса и прикрытыми глазами, то ли от жара баньки, то ли от усталости. Лицо же Алены выражало неописуемую радость, что «накопали картошку». Пока Алена и Катя многозначительно переглядывались, Маша хлопнула себя по бедру и со смехом, как бы в шутку:

– Ну, все! Надо кончать с этой девственностью, а то мужик приехал ко мне, а переспит со всем поселком, – тут все загоготали.

– Правильно! – прыснула Алена – Никому его не отдавай! Тут бабы все кровь с молоком, на всех его не хватит, береги!

Пришла мать:

– Ну, как с картошкой?

Сестрички наперебой стали рассказывать о «битве за молодой картофель».

– Ну вот, мужик горбатился, а спину ему потереть в баньке было некому, тоже мне мужнины девки – глядя на меня сострила Марина!

– Не волнуйся, потерли, – тихо буркнула под нос Маша, безучастно сев за стол с противоположной от меня стороны.

Мне было как-то не по себе, уж больно довольной выглядела Алена, ну разве, что слепой не разглядит на её лбу надпись – «переспала». Да и слова Алены, что с Катькой, если что, завтра доберу, теперь у меня в мозгу приобретало какой-то зловещий смысл заговора против Маши и меня. Точнее «раскрытие глаз Маши на меня, как на кобеля», чтобы она не строила относительно меня какие-то планы. Правда, посмотрев на окружающих меня сестер и мать, я улыбнулся, какое-то поселковое бабское ЦРУ, но неприятный осадок остался.

За полночь. Сидя с Машей в беседке, уже у их дома наблюдали небо в мытищинских звездах. Маша, опершись спиной на мою грудь и запрокинув голову, чтобы заглянуть в мои глаза, вдруг заговорила о том, о чем я думал у Алены во дворе:

– Юра, скажи мне, почему жизнь такая несправедливая? Я точно знаю, что будь на твоем месте в Тбилиси Алены или Кати мужья, меня бы точно заволокли те братья в парк и изнасиловали. Они бы не пошевелились или, вообще, перешли бы на другую строну улицы, от «греха» подальше. Ты же, можно сказать, меня спас и не воспользовался этим как «спаситель». Я, тебе и не сопротивлялась бы, так как сама решила – будь что будет. Ты меня даже не поцеловал.

– Я же тебя спасал не для того, чтобы самому изнасиловать.

– Юр, только честно! Ты приехал жениться на мне? Не хочешь, не отвечай, я все пойму сама.

– Если честно, то у меня в голове жениться и мысли не было. Я ехал к тебе, как к очень хорошей подруге, ну конечно, и секс в голове держал, но тут вмешалась твоя девственность, о которой я и не думал. Ну, представь, была бы ты не девушка, так могли бы под каждым кустом доставлять друг другу удовольствие, не задумываясь о женитьбе.