Моль - страница 42

Василий сидел абсолютно неподвижно, и только стремительный танец тонких пальцев на клавиатуре ноутбука нарушал эту всеобъемлющую статичность. Света взяла альбом и тихонько устроилась в кресле. Она просто не могла нарушить царящую тишину. Мыслительный процесс, который, безусловно, происходил в его голове в эти минуты.

Василий работал долго. И когда, наконец, вернулся в реальность, огорошил Моль словами:

- Я уеду. Сегодня вечером… Ненадолго.

Света сглотнула, даже себе не признаваясь в том, как её покоробила пауза между его последними словами.

- Я могу тебя отвезти…

- Нет. Это лишнее.

- Ты не вполне здоров. И…

- Мне нужно. - Скупое уточнение, которое для нее вообще ничего не объясняет.

Света с трудом удержалась от того, чтобы не начать навязывать Василию свою волю. Он был взрослым. И умным. Вполне возможно, умнее ее самой. Поэтому ей следовало заткнуться. Василий не нуждался в советах. Потому что он знал, что делал. В отличие от неё. Поэтому она просто кивнула, вытирая вспотевшие ладони о свои трикотажные штаны.

- Ты будешь есть?

Есть? Он с ума сошел?

- Нет. Не хочу. А ты обязательно поешь. Тебе подогреть бульон?

- Я сам, – скривился Василий. Ничего удивительного. Она бы тоже скривилось, если бы ей предстояло есть такую гадость.

В ожидании отъезда Василия Света не знала, куда себя деть. Даже рисование не помогало. Вместо привычных эскизов на бумаге появлялось что-то черное и абстрактное. Отталкивающее даже. Она недовольно скривилась. Откинула альбом и натолкнулась взглядом на тяжелый изучающий взгляд мужчины.

- Почему ты нервничаешь? – прямо спросил мужчина.

- Я не нервничаю, – соврала Моль.

- Ты изгрызла нижнюю губу до мяса. Твои руки непривычно влажные, и за последние полторы минуты ты уже дважды вытерла их об себя.

Света перевела растерянный взгляд на мужчину, посмотрела на свои ладони, языком прошлась по губе, которая и правда была искусана. Вновь вернулась взглядом к Василию.

- Ты нечасто позволяешь себе такие эмоции, да? Так почему сейчас? – настаивал он.

А она не знала! Сама не знала, почему его благополучие стало таким важным. Жизненно важным для нее. Он был таким засранцем! И он хотел ее убить. Она не знала наверняка, но отчего-то была в этом уверена. И самое смешное в этом всем то, что даже несмотря на это, она бы многое отдала, чтобы Василий все-таки смог осуществить свой план. В чем бы он ни заключался.

- Ты не ответила! – заметил Василий.

- Я не знаю, – развела руками Моль. – Я просто за тебя переживаю.

- Почему? – все больше хмурился невольный гость.

- Не знаю… - прошептала Света.

- Почему? – как заведенный, повторял он.

- Не знаю! – крикнула она. – Не знаю… и все! Мне хочется, чтобы у тебя все получилось. Потому что ты это заслужил. Потому что это несправедливо, когда судьба отмеряет одному человеку так много боли!

- Ты – больная, – наконец озвучил свои мысли Василий.

- А кто в этом мире здоров? Разве есть такие люди? – неловко потирая ладони, поинтересовалась Моль.

Василий промолчал и отвернулся к окну. Света еще потопталась на пороге, вышла в коридор, накинула старую куртку.

- Я схожу сигарет куплю, – крикнула Василию, выходя за дверь.

Света действительно сходила в магазинчик возле дома, купила блок любимых сигарет, а потом неожиданно свернула к гаражам. В тот момент она еще не понимала, зачем это делает. Только когда открыла дверь, и увидела свою старенькую «десятку», Света поняла, что в ее голове возник целый план. Вася сказал, что она больная. Но он даже не догадывался, насколько... Женщина открыла дверь машины, села в холодный салон. Вставила ключ в замок зажигания. Повернула. Машина завелась с первой попытки. Заботливый дядя Коля – сосед с пятого этажа, которого Света знала еще будучи ребенком, трепетно ухаживал за вверенной ему для поездок на дачу «ласточкой». Света не стала продавать десятку, когда подкопила на новую машину. У нее попросту не было времени. А вот обрадовать дядю Колю неожиданным подарком она бы могла. Уж очень ей хотелось как-то отблагодарить хорошего дедушку, который совершенно бескорыстно радовал ее овощами и ягодами, выращенными на собственных сотках.