«Праведный печется о жизни скота своего, сердце же нечестивых жестоко» – эти слова Иоанна Кронштадтского часто повторяли в семье.
Рано познавший физические страдания мальчик с самого детства остро чувствовал чужие боль, мучения и свою огромную ответственность перед теми, кто нуждался в его любви и заботе. «Пережив горе, знаешь, как сочувствовать другим…»
– Когда я буду царем, не будет бедных и несчастных. Я хочу, чтобы все люди были счастливы. Я построю дом, куда соберу всех бесприютных детей…
Алеша подбирал бездомных животных. Из Ливадии, Ялты, Могилева, с яхты «Штандарт» в Царское Село вез он кошек и котят. Все получали «морские» клички: Шверт, Рея, Рубка, Форпик… Подросших котов дарили родственникам и знакомым.
С маленькими пушистыми, мяукающими комочками Джой делил свое теплое ложе в Алешиной постели, у ног.
Но когда цесаревич болел, Джоя с котятами «выселяли» на коврик, рядом. Ибо каждое, даже самое легкое прикосновение к опухшим от воспаления суставам вызывало безмерное страдание.
Болел Алеша часто, лежал в постели подолгу, месяцами. Любой ушиб приводил к внутреннему кровотечению и образованию гематом. Поднималась высокая температура, мальчик терял сознание. А когда приходил в себя, стонал от боли, кричал:
– Мама! Мама! Помоги мне!
Царица сутками сидела у постели сына, стараясь предвосхитить каждое его желание, целовала в лоб, глаза, губы, как будто хотела при помощи поцелуев вдохнуть в больное тело жизнь.
– Мама! Не уходи! Будь всегда со мной! Когда ты уходишь, меркнет свет! – просил ребенок.
А когда уже не было сил терпеть боль, молился:
– Господи, Боже, помоги мне! Дай умереть! Смилуйся!
И выпытывал у родителей:
– Скажите правду! Когда я умру, у меня ведь больше не будет боли, не будет ничего болеть? Нет? Тогда похороните меня в парке и памятник поставьте небольшой гранитный, как на нашем острове…
Медицина порой была бессильна – кровотечения не останавливались, внутренние органы отказывались работать, но даже в эти тяжелые минуты мальчик был безмерно благодарен тем, кто старался ему помочь.
– Я люблю вас всем своим маленьким сердцем! – говорил он своему лечащему доктору Евгению Боткину.
Приходил на помощь и загадочный целитель, предсказатель – простой крестьянин из села Покровского Тобольской губернии – Григорий Распутин. Молчал, долго молился, а потом говорил успокаивающе:
– Дорогой мой, мáленькой! Посмотри-ка на Боженьку! Какие у него раночки! Он одно время терпел, а потом стал силен и всемогущ – так и ты, дорогой, так и ты будешь весел, и будем вместе жить и погостить…
И чудо случалось – болезнь отступала. Но худой, изможденный мальчик с заострившимися чертами белого лица подолгу не мог подняться с постели от слабости. Джой ложился рядом, сочувственно лизал руки, прижимался к спине, ногам, стараясь согреть больного своим телом.
Алешу посещали друзья – сыновья докторов Глеб Боткин и Коля Деревенко.
Глеб был старше на четыре года и мечтал стать писателем. Для цесаревича он придумывал истории о далекой планете, где живут счастливые, веселые плюшевые звери…
– Но почему же плюшевые? – спрашивал Алеша. – Я люблю настоящих!
– Плюшевые – мягкие… Чтобы не поранили когтями и зубами своего маленького повелителя по имени Йескела… Вы же знаете, Алеша, что испанские инфанты – правнуки королевы Виктории, имеющие ту же болезнь, гуляют в парках, где не только животных нет, но и деревья укутаны толстым слоем ваты!
