– Они были в масках, в темных куртках. Вот все, что я запомнил. Моя жена подобрала дубинку.
– Мы были у вас дома, разговаривали с Надеждой Павловной, она передала нам всё, что вы собрали на месте. Вы кого-то подозреваете?
– Нет.
– А подозревали – сказали бы? Аркадий Владимирович, признаюсь честно: такие дела практически не раскрываются, если нападавшие не задержаны сразу, по горячим следам. Все, что мы можем сделать, – пройтись допросить ваше окружение, ваших знакомых, друзей, людей, с кем вы последнее время контактировали. Вам нужна такая огласка? Аркадий Владимирович, нам этот висяк тоже не нужен. У меня с собой готовый протокол дознания, в котором вы объясняете произошедшее несчастным случаем. Поскользнулись на скользкой дороге и упали. Думаю, так будет лучше и вам, и нам. Прочитайте.
– Где расписаться? А, вижу.
Аркадий подписал протокол.
В палату зашла Надежда.
– Здравствуйте, – поздоровалась она со всеми в палате.
– Здравствуйте, – вразнобой прозвучало в ответ.
– Доброе утро, Надежда Павловна. Аркадий, выздоравливайте. До свидания, – дознаватель ретировался с тем чувством выполненного долга, которое знакомо только таким, как он.
Надежда прошла и села на край койки.
Почему-то именно сейчас Аркадию бросилось в глаза, как она красива. Ее длинные, черные, «цыганские», вьющиеся волосы, ее глаза цвета моря в хорошую погоду, классически правильные черты лица…
Аркадий и Надежда были знакомы всю сознательную жизнь, которая давно объединила их в одно единое, невозможное друг без друга целое.
– Как ты? Пойдем покурим? – предложил он.
– Куда ты пойдешь, ты себя видел? Лежи.
– Да перестань, ладно. Дай-ка я встану.
– Я тебе суп куриный принесла, горячий, поешь, потом покурим.
Аркадий уже вставал с кровати.
– Тошнит, потом поем, пойдем, курить охота. Ты сигареты принесла?
– Я тебе почти полную пачку оставлю, возьму себе пару штук. Вечером принесу еще. Что тебе привезти?
– Почитать что-нибудь привези. Евтушенко.
Они прошли на первый этаж, где на стене от руки черной краской было написано: «Место для курения», а рядом с помощью трафарета красным выведено: «Не курить!»
Аркадий сел на лавку и закурил.
– Что дома?
– Тишина пока. Вчера тебя увезли, я лифт отмыла, весь первый этаж, и на улице снег с кровью соскребла. Кто на тебя напал, знаешь?
Аркадий отрицательно покачал головой.
– Нет.
>Глава 5. Единицы делают историю, подлецы ее пишут
Прошло две недели. Аркадий в бейсболке и темных очках появился в Доме офицеров.
Вахтерша поздоровалась с ним с каким-то фальшиво-радостным выражением лица.
Аркадий подошел к двери в бильярдную. Она была опечатана, несколько свежих досок говорили о недавнем ремонте.
На следующий день Аркадий стоял в большой приемной командующего округом. Через полчаса секретарша обратила на него внимание, хотя ей никто не звонил.
– Проходите.
Аркадий прошел в кабинет, где за столом сидел генерал-полковник.
– Здравствуйте. Моя фамилия…
– Знаю я вашу фамилию. Я приказал закрыть ваш рассадник не только потому, что три дня назад мы вынуждены были поднимать вооруженный караул, чтобы прекратить драку ваших клиентов. Мне не нравится вся эта шушера, которая ошивается в бильярдной, все эти наркоманы и картежники. Наш Дом офицеров показательное военное учреждение, здесь нет места вашему сброду.
Аркадий хотел объяснить, что бильярдная не работала две недели, но генерал так и не дал вставить слово, замахал рукой.
