– Громов, черт тебя поимей, ну-ка, руки убрал! – чуть ли не матом заорала я в панике.
Не потому что было неприятно. ПОТОМУ ЧТО, НАОБОРОТ, БЫЛО ПИЗДЕЦ КАК ПРИЯТНО!
– Тише, ревнивая моя. Ты же тоже этого хочешь, да?
Самоуверенности ему не занимать, как всегда. Только вот мне хотелось сквозь землю провалиться. Вот такая вот я роковая соблазнительница оказалась – как до дела дошло, испугалась до жути.
Только что Громову пословицей в лицо бросалась, а сама… На словах ты, Ксения Смитюк – Лев Толстой, а на деле… М-м-м! Выгнулась, когда наглые пальцы прошлись по тонкой ткани бюстгальтера, задевая чувствительный сосок.
– Громов, прекрати, или я заявление на увольнение напишу, как только мы выйдем из лифта, и обещаю – ты меня в жизни не увидишь больше.
Выкрикнула ультиматум, а сама мысленно еще громче взвыла. Что я несу? Да плевать ему на мое местонахождение! Трахнет, а дальше уже – какое ему дело до того, где я буду?
Но руки на моей груди замерли, а дыхание за спиной стало еще тяжелее.
8. Глава 7.
– Я тебе не приятен?
Казалось, мужчина изо всех сил старается сдерживать ровную интонацию.
– Нет, всё не так, – слишком уж поспешно отрицаю я и чувствую, как прижимающееся ко мне тело немного расслабляется. – Просто я так не могу, Марк. Это слишком для меня, как оказалось. Не хочу чувствовать себя шлюхой – не хочу становиться одной из твоих побед. Можешь считать меня глупой, плевать! Но предпочитаю любоваться со стороны, чтобы потом не пришлось собственными слезами заявление на увольнение подписывать.
– А моими слезами подпишешь? Я хочу тебя, Ксюш. Не как “одну из”, что ж ты разницы-то не видишь. Я ж ни на кого не смотрю, как ты ко мне устроилась. Двадцать четыре на семь со мной почти находишься, а дальше носа своего не видишь, мучительница.
– Не верю, просто прими это. Или дай мне время. Не хотелось бы уезжать из города – такие, как ты, забываются, наверняка, куда сложнее. А у меня тут – вся жизнь.
– И вот, ты сама меня с другими мужчинами сравниваешь, что за женщина?! Я не хочу, чтобы ты забывала, моя дорогая помощница! Хочешь время – ты его получишь, сколько пожелаешь. Но один твой голодный взгляд в мою или чужую сторону, один твой намек на то, что ты готова… Я не отступлю, Ксень – ты возглавишь список моих “побед”. Потому что сама этого хочешь.
Он отодвинулся, сам одернул вниз мою юбку, заправил блузу, сосредоточенно прошелся по фигуре взглядом, раздумывая, насколько незаметной останется для окружающих наша… шалость.
Стараясь не шевелиться, пыталась унять дрожь в ногах и руках. Казалось, даже челюсть трясется от тревоги и возбуждения. Грудь помнила настойчивые касания, а пониже поясницы горел очередной шлепок, полученный от босса. Точно извращенец.
Одного не пойму – почему от него другие секретари сбегали? Неужели затрахал? Но я недавно узнала, что у него и мужчина однажды работал – потом ушел, чтобы начать свое дело.
– Марк, а… – открыла рот, чтобы задать вопрос, но так и не рискнула.
Лифт после нажатия на кнопку двинулся дальше, как ни в чем не бывало. Мы вышли на своем этаже, попутно кивнув парочке прошедших мимо сотрудниках в своих стандартных темных строгих костюмах.
– Заканчивай дела и поезжай домой. Я не буду сегодня долго задерживаться, обещаю, – перед тем, как зайти в свой кабинет, Марк обернулся прямо в дверях и снова решил меня выпроводить.
А спорить я уже и не хотела. Кивнула, пойманная в сети его взглядом, и принялась наводить порядок на столе и собирать сумочку.
