Жора недоуменно уставился на лейтенанта, потом перевел взгляд на меня.
– Жора, я видела, что она плохо себя чувствует, – быстро проговорила я, – поэтому я и пригласила ее во время перерыва попить кофе и заодно предложила пойти домой. Мы пили один и тот же кофе, и я, как видишь, жива и здорова.
– Где банка? – хмуро спросил Жора.
Я быстро сгоняла в комнату отдыха, не обращая внимания на присутствующих там, схватила банку с кофе, которой мы пользовались, и принесла ее в раздевалку.
– Возьми, – Жора протянул лейтенанту банку, и тот упаковал ее в полиэтиленовый пакет.
– А чашки где? – спросил лейтенант.
– Чашки… Я их помыла, – вспомнила я.
– А зачем? – прищурившись, спросил лейтенант. – Разве это входит в ваши обязанности?
– Нет, не входит! – уже разозлившись не на шутку, рявкнула я. – Просто я с детства ненавижу грязь и свинство! И свиней тоже! – с последними словами я повернулась к Сорокиной, чьи маленькие глазки сразу забегали туда-сюда.
– Жора, – уже спокойнее попыталась я объяснить Овсянникову, – дело в том, что наша уборщица, баба Клава, заболела. Обычно посуду моет она, а тут пришлось мне. Ты же знаешь, что я не стала бы оставлять грязные чашки в своей раздевалке.
– Знаю, знаю, – хмуро проговорил Жора. – Ну-ка, давай выйдем, – обратился он к лейтенанту. – И посторонних прошу покинуть помещение.
Ленка никак не отреагировала.
– Я сказал: посторонним – вон! – заорал Жора громовым голосом, который появлялся у него в критические минуты.
Ленку словно ветром сдуло. Я осталась одна. Села на стул, уронив голову на руки. В голове моей хаотично металось что-то похожее на мысли.
Жора вернулся довольно быстро.
– Поля, – как можно ласковее проговорил он. – Ты только не волнуйся…
– Мне придется провести ночь в милиции, – мрачно ответила я за него.
– Поленька, это только до выяснения обстоятельств. Я сделаю все, чтобы тебя отпустили как можно скорее. Ну, что я могу сделать, если эта швабра при огромном стечении народа заявила, что самолично видела, как вы с этой Наташей пили кофе, а через пять минут она умерла? Все понимают, что это недоразумение, простая формальность. Ты уж потерпи, родная, я повторяю – сделаю все, чтобы ты оказалась дома как можно скорее и чтобы тебе не трепали нервы. Пойдем, я отвезу тебя.
Я загнала все эмоции и жалость к себе поглубже, встала и спокойно сказала:
– Я готова. Единственная просьба – позвони Ольге.
– Конечно, конечно, – засуетился Жора. – Обязательно позвоню. Да я обеспечу и тебе возможность со временем пользоваться связью.
– Что значит – со временем? – не выдержав, закричала я. – Ты что, собираешься держать меня там год?!?
– Да нет, это я так сказал, – смущенно глядя в сторону, ответил Жора.
Я ничего не сказала, только молча вышла из раздевалки. Спасибо Жоре, что он хоть распорядился, чтобы в этот момент никого не было в коридоре. Не хватало мне еще выдерживать сочувственные и злорадствующие взгляды коллег и клиентов!
Жора посадил меня в машину и повез в одно из самых замечательных мест в нашем Тарасове – Волжский РОВД.
