– Покажу, – клетчатый заметно погрустнел и нервно схватился за висящий амулет в виде ветвистого кольца, как у меня и у девушки. – Я пока отойду.
– Да, чего стоять мокнуть? – капитан показал на тот ресторанчик. – Подождём там. Надеюсь, скоро они закончат.
– Идём? – я посмотрел на объект своей охраны.
– А может быть, вы подождёте там, внук генерала? – спросила Катерина. – А я тем временем схожу в город, – тут она мило улыбнулась. – Мне ненадолго, просто увидеться с одним знакомым и передать посылку. А то они очень ждут.
– Нет, – я мотнул головой.
– Пожалуйста, – она улыбнулась ещё милее.
– Нет.
Она сжала губки. Ресницы задрожали. Вот-вот заплачет.
Но я был неумолим, а методы воздействия из её арсенала на меня не действовали.
– В ресторан, госпожа Конова, – сказал я, называя её чужой фамилией.
– Как угодно, мессир Загорский, – мрачно сказала она и быстро пошла первой, перешагивая через лужи.
Я посмотрел на риггу. Пилоты всё никак не могли завести двигатели. Как бы ни кончили машину. А это на ней нас заберут? Будет тесно, кабина Паладина большая, но не настолько, чтобы вместить столько человек.
Игнат объяснил мне по пути, что сейчас в академию берут только знать, в крайнем случае детей хидаров или альтеров кланов, но никак не меньше. А в моё время каждый клан, даже самый мелкий из десятка или двух человек, обязан был предоставить хотя бы одного человека для обучения.
И теперь дворяне изучают, как управлять боевыми риггами. Теми же, на которых учился и сражался я сам. И это в то время, когда на соседнем континенте наверняка изобрели оружие против шагоходов.
В прошлый раз у них его не было, и я сбросил их в море.
В ресторане людно, почти все места заняты. Офицер и тот клетчатый парень уселились за одним столиком. А Катерина Громова, которую временно будут называть Конова, уселась за стол в самом углу и теперь расчёсывала волосы чёрной деревянной расчёской.
Я взял стул за спинку и уселся перед девушкой, положив ладони на белую скатерть.
– Я всегда сижу одна, – прошипела она, глядя на меня с неприязнью. – Пересядьте, мессир.
– Больше мест нет, – сказал я. – А я уже это занял. И знаешь ли, давай-ка полегче. Нам всё-таки какое-то время надо находиться вместе.
– Я этого не просила, – она расправила волосы и потянула цепочку на шее. – Я не собиралась возвращаться в эту тюрьму!
Из-под воротника вылез амулет. А это не простой. Это кусок тёмного стекла, которым была залита обрезанная свеча духа предка. Она до сих пор горела, но ей не нужен воздух для поддержания огня.
Так было модно делать при дворе ещё во времена первого императора династии Громовых. Говорят, такой же был у человека, жившего в то время, который изобрёл боевые ригги и много чего ещё.
– Дух твоего предка? – спросил я. – Или кто-то другой?
Девушка не ответила. Огонёк свечи тускло мерцал через тёмное стекло. Катерина тщательно его протёрла и убрала назад. В этот момент я почувствовал очень слабый аромат парфюма. Никак не мог понять, чем именно пахнет, но запах навевал приятные воспоминания.
– Что вам принести? – официант в белой рубашке и чёрном жилете встал рядом с нами и открыл блокнот.
– Ничего, – сказала Катерина и отвернулась.
– Один чай, – попросил я. – Чёрный.
Надеюсь, на вкус будет лучше, чем та бурда, что в тюрьме выдавали за чай.
А как легко я привык к воле. Сижу себе с симпатичной девочкой, будто и не прошло кучи лет в одиночной камере. К хорошему легко привыкаешь, а тело, которое было в тюрьме всего пару дней, ещё не приспособилось к тем привычкам.
