– С маленькой девочкой, которая, может, и не ваша дочь, – напомнила Адрианна.
– Вот это мы и должны выяснить.
Адрианна колебалась еще несколько секунд и наконец решилась: подошла к шкафчику, достала тарелку и поставила ее перед «незваным гостем», а поскольку она еще не все распробовала, то ей было чем его попотчевать.
Пока она готовила еду, он побродил по квартире, остановился у приставного столика с фотографиями. Ей нечего было прятать, но все равно стало как-то неловко от его придирчивого осмотра.
– Уилл? – спросил он, беря в руки одну из фотографий.
Это фото было сделано в последнее Рождество. Они катались на лыжах на озере Тахо. Вернее, катался Уилл, а она пила горячий шоколад в уютном домике у камина.
– Да, это он. Мой парень был хорошим лыжником. У его родителей был дом на озере, и он все зимние каникулы проводил на склонах.
– А вы? – спросил Уайт, ставя фотографию на место.
– Я никогда не каталась ни на лыжах, ни на сноуборде. И меня не привлекают крутые склоны.
– Забавно. Вам стоит попробовать.
А вот эти его слова ее не удивили. Он сам явно был человеком, наслаждающимся спортивными занятиями на свежем воздухе и вообще любым экстримом.
– А это кто? – спросил Уайт, выбирая другую фотографию.
– Линдси, – ответила Адрианна, мельком взглянув на фото. – Она помощник шеф-повара в «Винченцо» и моя близкая подруга. Мы отмечали ее день рождения. Один из наших официантов пригласил нас на яхту своего отца.
– У вас нет никаких фотографий из детства? У всех есть архивные фото, которые обожают наши бабушки и от которых нам бывает неловко. Голышом, или со скобками на зубах, или с косичками.
– Никогда не носила ни скобки, ни косички.
– И ни одной фотографии родителей, бабушек, дедушек?
– У меня их никогда не было.
– Так уж никогда? – удивился Уайт.
– Есть одна старая фотография мамы, но я ее храню как зеницу ока. Пусть она рваная и затасканная, но стоит в красивой рамке в моей спальне. Других нет.
– Похоже на начало истории.
– Очень короткой и непримечательной. Ваш ужин готов.
Уайт уселся за ее рабочий стол, опустил взгляд на поставленную перед ним тарелку.
– Красиво.
– Не принимайте это великолепие на свой счет. Это экспериментальный образец. Вы будете моим подопытным кроликом.
– Принимаю ваш вызов.
Уайт подцепил вилкой первый кусочек каннелони, а Адрианна стала смотреть, как он жует, удивляясь про себя, почему ей так интересно его мнение. Ей и без него известно, что она отличный повар. Помнится, няня в приюте говорила, что если девушке не противно смотреть на жующего мужчину, то и в постели с ним ей понравится.
– Изумительно, – наконец произнес Уайт и закрыл глаза. – Невероятно, – добавил он, прожевав следующий кусок. – Похоже, очень скоро мой запас слов восхищения иссякнет.
– Просто ешьте, – предложила Адрианна, зарделась от удовольствия, возгордившись от его комплиментов и потому чувствуя себя глуповато. Уж что ей всегда удавалось, так это приготовление еды. Даже если она никогда не сможет вернуться на ресторанную кухню, ее талант останется при ней.
Пока Уайт ел, она загрузила посудомоечную машину, радуясь, что есть чем занять руки, иначе просто не знала бы, куда деваться. Слишком много места занимал этот чужой, но почему-то несказанно близкий мужчина в ее крохотной кухоньке – и не только физически. Такого человека нелегко игнорировать, и ее не покидало ощущение, что она не заслужила этой радостной минуты нежданного затишья, когда все страхи куда-то улетучились, а потому чувствовала себя не в своей тарелке.
