По доске бить не хотелось. Приятнее было бы использовать для этой цели голову самого Краста. Но нельзя. Ведь должен же кто-то вернуть ее домой. Вот это подспудное желание и привело к тому, что удар получился слишком сильным. Толстенная доска сломалась, как щепка, ее обломки с силой ударились о плитку пола и выбили из нее крупный осколок.
Ольга мысленно обругала себя. До сегодняшнего дня ей удавалось скрывать, и довольно успешно, свои возросшие физические возможности. И вот такой прокол.
Впрочем, Краст необычной силе удара не удивился. Скорее выглядел довольным, и видимо благодушное настроение подтолкнуло его на разговор.
– Что ты чувствовала во время переноса? – поинтересовался он.
– Мне было очень больно.
– И как долго это продолжалась?
– Не знаю. Я потеряла чувство времени. Мне казалось, что вечность.
– Странно. Откуда взялась эта боль?
Теперь Краст выглядел обескураженным. Задумчивый, он вышел из комнаты, держа в руках сломанную доску.
На следующем занятии Ольга вернулась к не закончившемуся разговору.
– Венис, ты сказал, что монстры погибают во время переноса. Эти существа такие страшные на вид, что ты их так называешь?
– Вообще-то выглядят они как обычные животные или люди. Но дело в том, что те чудовища, что выжили, оказались очень сильными, быстрыми и опасными. Совсем не такие, как наши звери. Вот Краст и сказал, что они из миров, где проживают монстры, когда я однажды пожалел одного из погибших.
– И много таких существ, что пережили ваш эксперимент?
– До тебя было двое уцелевших. Первой оказалась какая-то большая обезьяна. Она сразу начала кидаться на решетку и стены, и громко рычать и кричать, и никак не хотела успокаиваться. В конце концов, Краст ее убил, потому что еще чуть-чуть, и она вырвалась бы на свободу. И что она натворила бы тогда, даже страшно представить. А полгода назад выжил котенок. Сейчас он уже вырос, и по повадкам, совсем как наши коты. Но я его побаиваюсь. Шарч, это так кота мы назвали – очень сильный. Он передушил всех крыс, мышей тоже давно уже не видели. Один раз его хотели затравить охотничьи собаки, но он подрал их так, что граф подумал, что в окрестностях замка завелся леопард. Зато теперь на него никто не нападает.
– А я, получается, тоже – монстр?
– Ну да, монстр, э… женского пола.
Ольга хотела, было возмутиться, но потом вспомнила эпизод с переломленной доской, и решила промолчать. А еще она отметила для себя, что Краст, по-видимому, не догадывается о том, что ларец не только переносит к нему животных и людей, но еще и перестраивает каким-то образом их организм.
– А монстры, которые выглядят как человек, часто вам попадались?
– Почти всегда. Только два раза перенеслись крупные собаки или волки, и один раз медведь-подросток, но они тоже были мертвые. А все остальные были похожи на людей.
– А Краста не мучают угрызения совести? Ведь он виноват в смерти каждого существа, что оказался в вашем Ларце!
– Не знаю. Один раз я пожалел вслух, одного из погибших, но учитель меня отругал, и сказал, что монстров не надо жалеть.
Венис покраснел, похоже, что с себя ответственность за происходящее, он не снимает. И это, пожалуй, хорошо. А вообще, разговор получился очень информативный, нужно продолжить, может еще, что интересное получится узнать.
– А вы не боитесь, что какой-нибудь выживший зверь или человек затаится, а потом, в подходящий момент, на вас набросится?
