– На сплитов, не на кандидатов. – Она отвела глаза. – Пускай они почти то же самое, но выглядят и ведут себя менее человечно.
– С этим поспорить не могу, – сказал я и пнул носком сапога валяющуюся на полу футболку.
Взгляд зацепился за ярко-оранжевое пятно, сверкнувшее в куче. Я тут же вытащил оттуда хлопковую рубашку, усеянную следами.
Когда Фри включила свет, выяснилось, что мы нашли больше, чем хотели. Вся ткань была покрыта черной липкой жижей. Противные сгустки пропитали рубашку насквозь, издавая тот самый сладковатый душок гнили. Я выронил улику.
– Темная гниль…
– Жижа сплита, – проворчала Фри, тыкая клинком густую массу. Та стала с шипением испаряться от прикосновения мерцающего серебра. – А это значит…
– Пацан уже обращается, – закончил я.
Фри неуверенно кивнула.
– Черт, зря я тебя сюда отправила. Со сплитами тебе рановато видеться. Ты еще даже апогей-посвящения не прошел!
– Но я хочу! Когда еще учиться?
– Нет! Мы уходим. Немедленно.
Выйти мы так и не успели. Входная дверь распахнулась. Старые половицы скрипнули. На пороге появился единственный недостающий член семьи.
Мальчик-сплит.
Мы так и остановились, не отрывая глаз друг от друга. Он – невысокий, худощавый, с темными волосами, как у отца, и большими, словно у теленка, глазами. Сплит. Мы – люмен-протекторы, пришедшие устранить противное Вселенной существо.
Но вот загвоздка – установленная ловушка не сработала.
– Фри, – тихо начал я, и в моем голосе чувствовалось явное раздражение, – а ты точно использовала правильную манипуляцию?
– Э-э, – озадаченно донеслось от нее.
Как по сигналу, огромные глаза парня окрасились блестящей чернотой, гася в нас оставшиеся сомнения. Он ощетинился и пулей рванул прочь.
– Уйдет! – охнула Фри, позабыв о том, что меня якобы надо спасать. Азарт забил по ее жилам.
Мы ломанулись вслед за тварью, скользя по темной лестничной площадке, едва не спотыкаясь и не падая на твердый пол. Топот эхом отдавался от пыльных стен, мрак камнем давил со всех сторон, словно стараясь утянуть на непроглядную глубину. Я мало-мальски освещал путь желтой сферой. Внизу раздался устрашающий вой. Фри перемахнула через перила и, преодолев пару оставшихся метров, тут же замерла.
Фигура прямо на наших глазах устремилась в открытый проход, но незримая преграда со вспышкой оттолкнула ее в темноту.
– Какого… – удивленно заморгала Фри.
– Да я предположил, что что-то, как обычно, пойдет не так, и поставил односторонний барьер на вход, – сообщил я.
– Напомни потом, чтобы я дала тебе хвалебное печенье, – усмехнулась она, доставая фонарь.
Из него вырвался серебряный свет, озарив забившееся в угол существо. На человека оно уже мало тянуло. Тварь с тихим хрипом пыталась отгородиться от болезненного свечения. Из лацканов куртки обильно сочилась густая чернь, с омерзительным хлюпом падавшая на пол. Количество черной массы опасно увеличивалось, как и сшибающая с ног вонь.
Кандидаты опасны не только из-за своей жажды, но и потому, что в любой миг могут обратиться в сплита – мерзкую тварь, одно из проявлений Тьмы на нашей планете. Страшные для нас, но пешки и расходный материал в Темной армии. Сплиты, в отличие от кандидатов, не крадут Свет у постороннего человека, оставляя его оболочку в живых. Они просто разрывают тело, убивают человека и сжирают душу целиком.
– Давай быстрее, – поторопил я. – Чтоб не как в прошлый раз.
– В прошлый раз кандидат даже не успел до конца обратиться, – шикнула на меня Фри, тряхнув клинком.
